#Save Donbass People From Ukrainian Army
Конфликт на Украине и вокруг нее начинался как
столкновение Европейского союза (ЕС) и России, а точнее как
соперничество их региональных стратегий – политики «Восточного
партнерства» ЕС и российского проекта Евразийского союза. В обеих
стратегиях Украине отводилось центральное место. Могут быть названы
разные точки отсчета в нарастании противоречий между Россией и ЕС, в
частности отказ Украины заключить соглашение об ассоциации с Европейским
союзом – решение принятое Киевом в ноябре 2013 года незадолго до
Вильнюсского саммита. Возможно, поворотный момент произошел раньше…
…В 2012 году, когда Москва сменила вектор своего
развития с европейского на евро-азиатский и не захотела, чтобы Украина
продолжала путь в Европу уже без России. Однако глубинные истоки
сегодняшнего конфликта, разворачивавшегося с предопределенностью
греческой трагедии, уходят дальше в прошлое и коренятся в эволюции
отношений между Россией и Западом в предыдущие два десятилетия.
«Не мешайте нам, а мы не будем мешать вам»
Сегодня многие западные политики испытывают ностальгию по 1990-м годам,
когда, по выражению занимавшего высокие посты в НАТО и ЕС Хавьера
Соланы, отношения между Россией и Западом были «просто фантастическими».
Остается только удивляться поверхностному и избирательному видению
этого периода со стороны Запада. Именно в те годы произошли
грабительская приватизация советских активов, силовое решение
противостояния ельцинского правительства и Верховного Совета. Потом были
две чеченские войны с десятками тысяч убитых и полным разрушением
Грозного во имя сохранения святая святых того момента – территориальной
целостности России. И именно в те годы сформировалась российская
политика кнута и пряника по отношению к странам СНГ, которые никогда
всерьез не рассматривались Москвой как суверенные государства. После
распада СССР Кремль видел в постсоветском пространстве единое целое, где
традиционные связи могут быть восстановлены вокруг координационного
центра, который награждает лояльных и наказывает отступников. Эта
политика в конечном счете повлекла возникновение коалиции ГУУАМ (Грузия,
Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия) как противовеса
доминированию России на постсоветском пространстве.
В тот период внимание США/НАТО и Европейского союза было
сконцентрировано главным образом на посткоммунистической Европе – войне в
Югославии и подготовке стран Центральной Европы и Балтии к членству в
НАТО и ЕС. По этой причине России была предложена прагматичная модель:
«не мешайте нам, а мы не будем мешать вам». На тот момент для
благожелательного отношения Брюсселя и Вашингтона к России вполне
хватало ельцинских рыночных реформ и следования Москвы в фарватере
внешней политики Запада. Ведущие страны ЕС и НАТО смотрели сквозь пальцы
на внутреннюю далеко не европейскую политику России, в том числе и на
пространстве СНГ. Один из уроков, который можно извлечь из этого опыта,
состоит в том, что, образно говоря, нельзя быть одновременно
«европейцем» вовне и «неевропейцем» внутри своей страны. Такая дихотомия
не могла продолжаться долго, и нараставшее внутри авторитарное
содержание российской власти в конечном счете победило ее внешнюю весьма
поверхностную европейскую форму.