Стас Белковский. Киса и Навальный здесь были

2013-09-20 Станислав Белковский

Мы встретились с одним моим знакомым политологом, весьма влиятельным в определенных средах, в кафе близ Старой площади. (Внимание: кто-нибудь еще сомневается, что я работаю на Кремль?!). Там были очень красивые, многоглавые люстры.

— С некоторых пор, зайдя в любое помещение, я первым долгом смотрю на люстры, — не без грусти сказал мой визави.

И понятно почему. Штаб российского топ-оппозиционера Алексея Навального во время кампании по выборам мэра Москвы обещал, что в Новой России, которая образуется чудесным образом после прихода Алексея Анатольевича к власти, всех политологов повесят на люстрах. Непосредственно перед тем, как скормить их оголодавшим на бюджетном пайке диким зверям в зоопарках. (Я-то из политологов в те предвыборные дни срочно вышел, так что мне теперь люстры по фигу.)
— А как ты думаешь, — продолжил влиятельный политолог, — почему все усилия Кремля и мэрии по дискредитации Навального, весь вываленный компромат, все мощные дискредитаторы — ничего не сработало? А то и подействовало в обратную сторону?

Отвечаю всем. Не сработало, потому что не могло сработать. Ибо для нескольких сотен тысяч москвичей и миллионов россиян А.А.Навальный стал источником надежды, которую все мы не испытывали уже давно. А производство надежды — важнейшая функция публичного политика, ибо надежда есть главный двигатель человека в общественной жизни. (Самые несчастные люди на свете — ясновидящие: у них нет надежды, они способны все узнать наперед.) Еще в 2005 году я написал в газете «Ведомости», что Владимир Путин превратился из президента надежды в президента терпения, и это народное терпение рано или поздно станет его проклятием. Так оно сейчас и происходит.

Безумие же надежды ничуть не уступает безумию любви. Политик-надежда, как и страстно любимый человек, — Солнце, на котором не может быть пятен. Навальный превратился в такого человека-надежду, и никакие черногорские фирмы или туманные способы получения адвокатского статуса не испортят его образ, пока надежда не угаснет. Она же, как известно, имеет обыкновение умирать последней, сильно позже необходимого.

Нынешние сторонники возлагают на нового оппозиционера №1 не только Надежду вообще, но и конкретные надежды в частности. Каждая общественная группа — свои, отдельные и шкурные.

Например, националисты считают, что именно Навальный сможет демаргинализировать их взгляды. И через доктрину национал-демократии привести их в легальную большую политику.

Представители молодого поколения БМП (Без Меня Поделили), вступившего в самостоятельную жизнь в начале президентства Путина, верят, что когда кумир посадит всяческих тимченок и ротенбергов, в стране снова возникнет вопрос о переразделе крупной собственности, а лифты социальной мобильности заработают со скоростью электронных подъемников новейших небоскребов.

Многие левые вопреки партийным и приравненным к ним установкам готовы убедиться, что Навальный не чужд левых взглядов — иначе не поставил бы борьбу с коррупцией во главе угла.

Но главные надеющиеся — системные либералы (сислибы), наследники Е.Т.Гайдара—А.Б.Чубайса, окопавшиеся на вполне хлебных местах неподалеку от нынешнего режима или даже внутри его. Они убеждены, что А.А. по своим подлинным воззрениям, в глубине мятежной души — типичный, лабораторно чистый сислиб. А то, что он умеет разговаривать со всякими отбросами, составляющими большинство населения, — огромное благо. Обычные сислибы-то не умеют, вот почему их титульные партии почти никогда не преуспевают на выборах.

Мечта такого типа либерала — возвращение в первый срок Путина, «когда укрощенное быдло уже загнали в стойло, но на элитные коньячные свободы еще никто всерьез вроде бы не покушался» (прошу прощения, это цитата из моей же статьи, опубликованной в январе 2008 года). Когда-то надеялись на самого Путина — просчитались, после 2003-го слишком много власти взяли питерские силовики. Потом — на Д.А.Медведева, который вроде должен был вот-вот устроить полный системный либерализм, но после трех с лишним лет президентства слился в «рокировке» со своим политическим патроном (24.09.2011, если кто забыл). Теперь — Навальный. Этот точно не подведет. Вот, кстати, и в свежем интервью телеканалу «Дождь» он сказал, что в первый срок Путин сделал немало хорошего, а плохим стал уже потом.

То-то же!

Многие категории граждан так же беззаветно надеялись на Бориса Ельцина в 1990–1992 гг., но никто не хочет этого помнить. Память толпы вообще коротка — и не важно, толпа это узбекских дворников или высоколобых московских интеллектуалов.

Как и Ельцин с Путиным периодов стартового обожания, А.А. уклоняется от манифестирования сколько-нибудь внятной, целостной идеологии. И правильно, исходя из собственных интересов, делает. Всякий может увидеть в нем свое отражение и восхититься ликующей красотой.

В этом плане г-н Навальный напоминает Жан-Батиста Гренуя, героя знаменитого романа Патрика Зюскинда «Парфюмер». На старте жизни младенец Гренуй, как мы помним, ничем, совершенно ничем не пах (в отличие от всех остальных младенцев). Из-за чего кормилица заподозрила, что на нем — печать дьявола. Потом он, как мы помним, обольщал многие социальные страты запахами разнообразных волшебных духов, им же изобретенных. И в конце концов Гренуй сумел вызвать к себе такую неистовую народную любовь, что простые люди разорвали его на части и съели.

Я ни на что не намекаю, просто вспоминаю классику.

Надо сказать, что нечто дьявольское есть и в ничем не пахнущем обаянии нашего героя. Что и способствует и будет дальше способствовать его русскому политическому пути. Не все об этом задумываются, но русский человек бессознательно тепло относится к нечистой силе. В стране, где земная власть привыкла иметь свой народ во все щели без ограничений, а Господь Бог не отвечает на комменты, так как, видимо, не хочет расстраиваться и сконцентрировался на более благополучных территориях, всякие бесы и бесенята нередко становятся единственным противовесом машине всеуничтожения человека. И ограничителем этой машины. Недаром главные положительные герои русской литературы XX века — Воланд (настоящий дьявол) и Остап Бендер (дьявол lights).

Сравнивать Навального с первым из них мы, конечно, не будем. Хотя некие сверхъестественные вещи, типа сеанса черной магии с последующим разоблачением, топ-оппозиционер нам уже демонстрировал. Например, освобождение из тюрьмы через полсуток после того, как он там оказался с пятилетним приговором на руках. Зато с Великим Комбинатором, который есть тоже добрая нечистая сила в определенном эквиваленте, А.А. роднит многое.

И благородный авантюризм, не знающий материальных преград.

И Киса (И.М.) Воробьянинов — русская прогрессивная общественность, которая идет за вождем по принципу «в конце концов без помощника трудно, а политик он, кажется, большой». (Правда, соотношение долей пайщиков-концессионеров со временем изменится сильно не в пользу Кисы, но кто же думает об этом сейчас, когда над дворницкой витает алмазный дым?)

И миллионер Корейко — полный аналог «партии жуликов и воров», которую Комбинатор призван на правильных условиях раскулачить.

И верный штаб в составе Шуры Балаганова, М.С.Паниковского (с гусем) и А.К.Козлевича, готовящийся пилить золотые гири по мере поступления.

Вопрос лишь в том, какой звук издаст прогрессивная общественность при вскрытии двенадцатого стула — вопль восторга или крик простреленной навылет волчицы.

Легкий запах серы всегда гипнотизировал русского человека, особенно из образованных. В этом, пожалуй, и состоит важная проблема Путина: в нем много чего есть, но вот дьявольщины нет ни на грош. Обаяние у него какое-то простоватое, подполковничье, вербовочное. Не больше того.

Сейчас, конечно, секта навальнистов заявит, что я все это говорю из зависти. Как нищий в ветхом рубище, тщетно смотрящий с обочины дороги на проносящийся мимо сверкающий автомобиль «Антилопа-Гну» марки «Лорен-Дитрих».

Может, это и так, и мне действительно совсем нет места в Новой России. (Его и в старой-то, по правде сказать, не особенно много.)

Впрочем.

Был (и есть) такой Виктор Ющенко, президент Украины в 2005–2010 гг. Его считают полным неудачником, что с политической точки зрения, наверное, так, а с исторической — возможно, и нет. Уходя с президентского поста, он сказал на прощальной пресс-конференции очень неглупую фразу: «Не спрашивайте меня, что будет со мной. Спросите себя, что будет с вами».

Вот и я о том же.

Станислав Белковский Материал МК