24.04.15.
domestic_lynx
Татьяна Воеводина
Окончила Московский институт иностранных языков по специальности «переводчик» и Московскую государственную юридическую академию со специализацией по гражданскому праву. Работала в Министерстве Внешней торговли, в Итальянско-российской торговой палате, в качестве представителя в Москве итальянской компании группы ФИАТ. С 1998 г. владелица и руководитель компании "Белый кот", специализирующейся на продаже изделий для экологически чистой уборки. Также агробизнес в Сальском районе Ростовской области
Только что показали по телевизору: на ВАЗе празднуют 45-летие знаменитой «копейки» - народного автомобиля семейства «Жигули». Так прямо и объявили: после этого автомобиль стал у нас в СССР не роскошью, а средством передвижения. До этого и впрямь был роскошью, редкостью. Встречались, конечно, «Волги», «Москвичи», а до этого – «Победы», но это только у избранных, у везунчиков. Я в детстве припоминаю только двух своих подруг, у которых в семье были собственные авто: у одной голубая «Волга», а у другой – «Победа», тоже голубая, потом, кстати, заменённая на «Москвич» и далее на «Жигули» - ту самую «копейку». У обеих отцы были военные, полковники.
Хрущёв делал упор на общественный транспорт. Рассказывают, что побывав в Америке, он впервые в жизни увидел автомобильную пробку. И настолько впечатлился, что принял твёрдое решение: в СССР этой язвы капитализма не будет никогда. А для этого – совершенно верно! – надо развивать общественный транспорт. По существу дела, правильно решение.
А вот при Брежневе, увлечённом автомобилисте (как считает молва), было принято решение дать простым людям простой, массовый автомобиль. Сегодня вот ликует народ, празднует этот юбилей.
Я, конечно, не против юбилея, но всё-таки дерзаю омрачить радость. Строительство завода в Тольятти силами ФИАТа – это была зримая сдача позиций. Её-то мы нынче и празднуем.
Что я имею в виду? А вот что. Вместо развития или даже – пусть! - создания отечественного автопрома, мы просто-напросто взяли да и купили у итальянцев готовый завод, способный выпускать модели 60-х годов. Вот что реально произошло, хотя всё это забалтывалось в велеречивом стиле тогдашнего агитпропа. Этот поступок означал отказ от создания собственного автопрома. Мы сами себе сказали: мы этого не хотим, не будем этим заниматься, пускай иностранцы приезжают и занимаются. А мы… мы будем приспосабливать их модели к нашим морозам (о чём много рассказывали сегодня по телевизору).
Мы не могли создать собственное автопроизводство? Извините, не верю. Почему это авиационную промышленность могли, а народный автомобиль - ну, никак?
Авиацию могли, скорее всего, потому, что там у истоков стоял тов. Сталин, а потом тов. Сталина не стало. Не успел тов. Сталин поставить задачу обеспечения трудящихся личными авто и строго, по своему обыкновению, спросить за исполнение. Так что я не верю в некую выборочную техническую немощь русского народа, не позволяющую ему создать именно легковой автопром. Просто в какой-то момент стало – неохота. И сверху перестали заставлять работать, создавать своё. Легче пойти и купить, благо средства позволяли. И купили.
И это стало важным шагом на пути… тогда говорили – коммунизма. А я бы сказала – второсортности. Принимая такое решение, т.е. принципиально отказываясь от замаха на свой, отечественный легковой автопром, мы – руководство и народ – мысленно махнули на себя рукой: а, ладно, сойдёт и так. А любое отступление, любая сдача позиций и отказ от борьбы – всё это имеет далеко идущие последствия.
Главное последствие – внушение роли. Самовнушение. Какая роль внушается? Ну, ясное дело, та самая: убогих, неумелых, второсортных, почтительно взирающих снизу вверх на наших небесных западных учителей, которых не то, что догнать и перегнать, а к которым и приблизиться-то не смеем. А ведь когда-то прямо ставилась такая задача – догнать и перегнать. Даже был такой металлорежущий станок ДИП, что так и расшифровывалось: догнать и перегнать. Мой отец, инженер-станкостроитель высокого уровня и ранга, рассказывал, что в 50-х – 60-х годах технического отставания от Запада не было, а потом оно стало нарастать и к Перестройке достигло такого масштаба, что отечественные щелкопёры радостно оповестили, что мы «отстали навсегда».
Всякая болезнь начинается исподволь и малозаметно – хоть болезнь телесная отдельного человека, хоть болезнь экономическая и социальная коллективной личности – народа. Вот это и было тем незаметным началом большой болезни, которая привела нас сегодня к той вопиющей дезиндустриализации и колониальному статусу сырьевого придатка, который мы обрели в результате «рыночных реформ». А начиналось-то всё тогда…
Можно ли было тогда поставить задачу и создать полноценный легковой автопром? Уверена – было можно. И нужно. Получилось бы на пару лет позднее? Ну и что? Зато это была бы отрасль промышленности, способная развиваться на собственной основе, а не повторять зады западной промышленности, полностью завися от неё. Какая разница? Колоссальная! Точно такая же, как между букетом в вазе и растением в почве. Завял букет – надо покупать новый. Создание целой отрасли – это была не решаемая задача? Потребовалось бы неимоверное время? А как же за несколько лет создали целую атомную промышленность – когда припекло? Или это были марсиане? Нет, кажется, туда ещё не летали…
Надо понимать, что индустрия сама по себе и особенно создание новых её отраслей – это важный шаг к повышению квалификации народа, его умелости, сообразительности, его трудолюбия. Соответственно, отказ от создания новых отраслей – это отказ от формирования в себе соответствующих навыков. Собственно, слово «industria” в сочинениях средневековых моралистов, писавших по-латыни, и означало попросту «трудолюбие». Это потом в новых языках слово обрело современное значение. Только вот не надо врать самим себе, что-де на всех направлениях быть сильными невозможно, надо сосредоточиться на приоритетных направлениях и бла-бла-бла и бла-бла-бла. Автомобиль искони называли «лицом промышленности», в нём много всего сосредоточено и перемешано. Наладить массовый выпуск народного автомобиля – это был бы важный, как теперь выражаются, вызов. Это бы нас подтянуло – и в моральном, и в техническом смысле. Но… увы! И с этого началось скольжение вниз.
История с Жигулями показала: можно. Можно не делать самим, а взять да и купить. И приедут итальянцы (немцы или кто там) – и всё наладят.
И покатилось. Когда я в начале 80-х недолго работала в Минвнешторге, там уже выковалась целая философия, которую транслировали на занятиях по повышению квалификации. Философия была такая. Раньше покупались и продавались товары, а теперь изобрели более передовой и во всех отношениях замечательный способ внешней торговли: теперь продаются целостные производственные комплексы и ноу-хау. Эвона как! Вон из каких глубин пришла к нам идея «экономики знаний». А вы что думали – вчера что ли её изобрели? Об этой самой торговле знаниями вместо вещей делали доклады, писали статьи, вероятно, защищали диссертации. И всё было очень солидно и благостно. Правда , никто не озаботился мыслью, что знания идут в одном направлении: от них к нам, а не наоборот. Но всё это было ещё в начале пути, ещё не так выраженно.
В 80-х настрополились покупать готовые предприятия швейной, обувной промышленности. Помню, в Италии купили три кожевенных фабрики, и три обувных. Но, кажется, не всё реализовали, т.к. грянула Перестройка и всё дальнейшее. Следующее поколение советских, а потом и российский начальников уже сформировалось в убеждении, что сами мы ничего не можем. Ну, просто «по причинам органическим», так уж мы устроены от природы.
То, что мы имеем сегодня, - это всё наследие той давней поры. Вообще, все сегодняшние уродства имеют исток в том давнем времени, прозванном Застоем. Болезнь, началась тогда, но до поры бессимптомно. Вернее, симптомы-то были, но никто не понял, что это за симптомы…
А жигули… что жигули? Они и у меня вызывают некоторую ностальгию. Первая наша с мужем машина была «пятёрка», купленная по ветеранской очереди моего отца. Было такое: в Совете ветеранов записывались на какие-то дефицитные блага - мебельную «стенку» или автомобиль, оставляли там заполненную открытку, и вот в какой-то день эта открытка «приходила», и счастливый ветеран, а чаще его младшие родственники, отправлялись туда, где можно было это благо купить. По госцене. По спекулятивной-то цене можно было и безо всякой открытки. Вот так мы и купили нашу первую машину.
Кстати, в первую же ночь у неё украли … стёкла. Вырезали, и дело с концом. Было это в начале зимы, в ненастье. И вот мой муж ездил куда-то, где можно их вновь обрести, без переднего стекла. Вообразите себе удовольствие. Зато сразу испытал непростую автолюбительскую судьбу. Тогда любой мужчина умел починить своего железного коня, благо там практически не было электроники. Да и автосервиса почти что не было. Муж моей подруги, помню, всякую свободную минуту ковырялся на дворе в своём автомобиле. Помогал и соседям; потом он завёл автосервис, не очень, впрочем, успешный.
Комментариев нет:
Отправить комментарий