23.05.17.Дмитрий Лекух
pixabay.com /
Русская литература — штука достаточно всеобъемлющая, особенно для тех, кто реально умеет читать и писать. То есть, не разбирать буквы и не строить слова в предложения, а уметь угадывать скрывающийся за словами смысл. Вот и роман Федора Достоевского «Братья Карамазовы», изданный в «Русском вестнике» за два месяца до смерти писателя, является не только первой частью задуманной «Истории Великого грешника», но и признанной вершиной русской интеллектуальной и духовной прозы.
Здесь перед нами не стоит задача тщательного разбора всех линий и замыслов великого произведения, но на одну из них имеет смысл обратить внимание: уж слишком актуальной она выглядит.
Жизнь для бессмертия
Когда Федор Михайлович описывал путь Алексея Карамазова к вере, он прежде всего обращал внимание не на его религиозные или духовные опыты, а на рационализм и прагматизм выбора совсем молодого человека.
Вот, дословно: «Едва только он, задумавшись серьезно, поразился убеждением, что бессмертие и бог существуют, то сейчас же, естественно, сказал себе: «Хочу жить для бессмертия, а половинного компромисса не принимаю»».
И хотя впоследствии, судя по всему, именно этот «религиозный прагматизм» и должен был, по замыслу автора, сыграть с любимым героем Федора Михайловича злую шутку, — мы об этом можем только гадать: задуманную «эпопею» Достоевский так и не дописал.
Но «первый урок» все равно выглядит серьезно.
Если ты, будучи человеком молодым и еще не стойким, не понимаешь, есть ли Бог или Его нет, — все равно старайся жить «по вере и по совести». Хуже от этого не будет ни тебе самому, ни окружающим тебя людям, ни твоему собственному будущему. А вот если Он существует, а ты живешь как «противоречащий», то вполне можешь и душу бессмертную погубить ни за что ни про что.
Ибо одно дело — «богоборчество» сознательное, которое является твоим осознанным выбором. И совершенно другое — обычная, «ничего не значащая» глупость, за которую потом можно чересчур дорого заплатить.
В общем, это спроецированная на религиозный опыт поговорка «Помолчи — за умного сойдешь». Потому как «незнание закона не освобождает от ответственности». И касается это не только наших взаимоотношений с Уголовным кодексом, который даже Остап Бендер заповедовал дуракам неумолимо и обязательно чтить…
…Это мы, собственно говоря, к чему.
Никола Милостивый
Еще вчера очередь к привезенным из итальянского Бари мощам св. Николая Угодника растянулась более чем на полтора километра: от Крымского моста по Пречистенской набережной — к храму Христа Спасителя. Чтобы быть ближе к началу очереди, люди приезжали заранее, за несколько часов.
Сейчас очередь формируется от Крымского моста. Станция метро «Парк культуры», проходы к храму от «Кропоткинской» перекрыты. При этом организаторы предупреждают, что, скорее всего, им придется продлить очередь до метро «Фрунзенская».
И это неудивительно: доступ к мощам осуществляется только в порядке общей очереди, без специальных пропусков и возможности подъезда на автотранспорте. Единственное исключение сделано для паломников с грудничковыми детьми — св. Николай является особым покровителем детства, — а также людей с повреждениями опорно-двигательного аппарата.
Очень кратко напомню, что св. Николай Чудотворец, архиепископ Мир Ликийских, почитаемый как в западной, так и в восточной ветвях христианства, — едва ли не самый любимый в нашем народе святой.
Из личного опыта хорошо помню, как истово молилась небольшому темному образку св. Николая моя бабушка Анастасия Димитриевна, Царствие ей Небесное. Неистовая яицкая казачка «из старшины», воспитывавшая меня в станице на Южном Урале, пока судьба носила по дорогам Союза моих родителей, советских геологов-романтиков шестидесятых. Помню, как она разрешала купаться в местных озерах «от Николы Милостивого до Ильи Грозного Пророка» — так прочно вошли эти святые в повседневный народный календарь.
Неудачная шутка
Так вот, люди в очереди к храму Христа Спасителя стоят, безусловно, разные и за разным.
Кто-то реально религиозен и почитает паломничество к святым мощам как один из этапов на пути спасения души. Кто-то хочет просить «за детей», кто-то — о «рождественском чуде»: покровителем детства и празднования Рождества Николай Чудотворец стал далеко «не просто так». Безусловно, много и просто зевак: Пути Господни неисповедимы, и на пути к вере лежит много дорог, смеяться над этим глупо.
Но еще глупее смеяться над самой верой. И люди, гыгыкающие над «визитом Санта-Клауса», ничего кроме жалости не вызывают. По причине, описанной выше, на примере Алеши Карамазова: одно дело — рисковать душою в осознанном «богоборчестве», в «мятеже и знании». И совершенно другое — будучи просто ржущим ослом.
Второе несколько обиднее — я бы так, наверно, сказал.
Об этом, кстати, далеко не один Федор Михайлович из русских писателей писал.
«— Почему он так изменился? — спросила тихо Маргарита под свист ветра у Воланда.
— Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, — ответил Воланд, поворачивая к Маргарите свое лицо с тихо горящим глазом, — его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал…» Так что, ребят, — прислушались бы вы к людям, заведомо чуть более остроумным, нежели вы сами. Шутки с собственным будущим, даже если вы в него и не верите, — это все-таки довольно опасная, вы уж меня простите, вещь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий