Поединок: Леонид Гозман vs. Аркадий Мамонтов (13.09.2012)

 "Поединок" с Владимиром Соловьевым.
Тема программы: "Кто заказал акцию Pussy Riot?".

Кто стоит за панк-молебном в храме Христа Спасителя? Почему столь пристально внимание западных СМИ к панк-молебну? Кто враги России - внешние силы или мы сами? В эфире «Поединка» Владимира Соловьева спорят журналист Аркадий Мамонтов и политик Леонид Гозман.


 

Цитата: "Мне за эти сутки после выхода передачи пришло несколько писем с реальной угрозой физической расправы". Комментарии по телефону: Аркадий Мамонтов В студии: Владимир Карпов Слушать Скачать (24.69мб)

В.КАРПОВ: Аркадий Викторович, добрый вечер. А.МАМОНТОВ: Добрый вечер. В.КАРПОВ: Я при вас сейчас подвожу итоги голосования, спрашивал у слушателей, вопрос стоял следующим образом: вы посмотрели фильм и воспринимаете его со знаком плюс скорее, или вы посмотрели фильм и воспринимаете, скорее, со знаком минус. Ну, такое на эмоциональном уровне восприятие вот этого фильма. 50 на 50 ровно. А.МАМОНТОВ: Это хорошо. В.КАРПОВ: Почему? А.МАМОНТОВ: Это нормально. Потому что общество наше, слава богу, просыпается, что оно реагирует на разное общественное хорошее или негативное событие. Людей это волнует, значит общество, народ наш жив, особенно молодёжь, значит. Её не интересует, как … и как заработать, а её интересует какие-то духовные, общественные вещи, социальные. Да слава богу, я рад этому, это большой плюс. Минус несколько меньший заключается в другом, что, к сожалению, мы не умеем дискутировать. Я не против тех людей, которые говорят о том, что я не прав, что я не так сделал. Пожалуйста, аргументы и факты, объяснение вашей позиции, но без мата, без ругани, без оскорбления личного характера и без угроз. Мне, к сожалению, за эти сутки, после выхода передачи мне пришло несколько писем с реальной угрозой физической расправы. Где же эта свобода слова, дорогие друзья мои? Если вы против Мамонтова, против того, что он рассказал и просто не участвовал в том хоре, который целое лето пел осанну трем кощунницам, которые устроили шабаш в главном храме страны, пожалуйста – это ваше дело. Но зачем угрожать физической расправой? Зачем оскорблять? Не надо этого делать. Если вы против, выступайте против, говорите аргументы ваши. Надо спорить. В.КАРПОВ: Аркадий Викторович, позвольте я уточню. Насколько серьёзно вы воспринимаете подобные угрозы и кто конкретно вам угрожает? А.МАМОНТОВ: Эти люди свои анкетные данные не присылают. Достаточно серьёзные угрозы — всякие способы лишения жизни, физическому здоровью и так далее. Если это будет продолжаться, конечно, я напишу заявление в наши правоохранительные органы и этих людей найдут безусловно, надо отвечать за свои слова. Но мне кажется это глупо. Что касается моего личного отношения ко всему, что произошло, если вы хотите знать, я вам могу ответить. Ответить? В.КАРПОВ: Да, да, конечно, безусловно. А.МАМОНТОВ: Я лично к этим трём женщинам, которые устроили (сколько их там было? 5 человек), отношусь нейтрально. А к их поступку я отношусь резко негативно. Не я пришёл к ним домой и не люди, которые разделяют мою позицию, а они пришли в храм и там устроили эти пляски. Тем более меня удивляет позиция адвоката некого Марка Фейгина, который заявил в интернете, не знаю, правда это или нет, но который заявил о том, что он будет ходатайствовать, чтобы Мамонтову не давали визу в Европу. Это что такое? В.КАРПОВ: Я знаю другие заявления. А.МАМОНТОВ: Марк Фейгин, он что? Человек, который у нас распоряжается судьбой людей? Он кто такой, этот Марк Фейгин? Это где свобода слова? Это значит, что если я в общем хоре участвую и пою, говорю: ой, какие-то девочки из группы взбесившихся женских половых органов (так переводится с вульгарного английского или с какого-то там английского название этой группы), это значит здорово, меня в Европу пускать. А если я против, значит меня не пускать. Слушайте, это же маразм. В.КАРПОВ: Аркадий Викторович, попробую в режиме блиц несколько коротких вопросов и, соответственно, ответов. Сегодня адвокаты коллектива говорили у нас в эфире о том, что они, возможно, готовы уже подать в суд на вас, вы их оклеветали. А.МАМОНТОВ: Да, пожалуйста. В.КАРПОВ: Вы готовы к судебным искам? А.МАМОНТОВ: В каком смысле их оклеветали? Конкретно аргументы и факты, пожалуйста. В.КАРПОВ: Правильнее, конечно, спрашивать у них, но я примерно воспроизведу их доводы. Вы их оклеветали, потому что, используя монтаж, ну, когда они произносили определённые слова, подкладывали определённый видеоряд. Вы говорили о том, что они в какой-то мере, наверное, соучаствуют, сопричастны в процессе заказного давления на Русскую православную церковь. Это им не нравится. А.МАМОНТОВ: Во-первых, по поводу монтажа отвечу вам. В самом начале программы там действительно шёл такой клип собранный, где Марк Фейгин говорит, что: «мы поддержка, — я не помню дословно сейчас, — поддержка, готовим акции» и так далее. Мы эти акции ровным счётом показывали, мы их показывали, эти акции, эту поддержку. Перед храмом люди в чулках, на лица одевали себе чулки, делали маски и прыгали, плясали. А что? Это действительно. Потом пилила крест женщина в Киеве. Ведь сделали это группа Femen для чего? В поддержку группы взбесившихся женских половых органов. Понимаете? Так в чем здесь подлог-то? Пускай подают в суд, пожалуйста, это их право. Это первое. По второму пункту отвечаю. Адвокаты эти эмоционально действительно, я считаю, подталкивали мнение некоторых людей к негативному восприятию Русской православной церкви, это действительно было так. А что в этом? Это они сами говорили об этом, это есть на пленке, на экране, в зале суда и так далее. Пожалуйста, пускай подают в суд, ради бога. Будем, значит, судиться. В.КАРПОВ: Аркадий Викторович, для чего вы сняли этот фильм? Может быть, я просто думаю, это была некая провокация, чтобы спровоцировать как раз дискуссию? А.МАМОНТОВ: Нет, нет, абсолютно. Как и первый фильм, так и второй, я снял первый и второй фильм объясню почему и зачем. Поймите, я считаю, что должна быть точка зрения не только та, которая поддерживает в общем плане действия этих женщин, которые устроили провокационные пляски в храме. И я решил разобраться в этом деле — что же за этим стоит, кто за этим стоит, зачем это было сделано? И исходя из Конституции Российской Федерации для адвокатов специально и исходя из того, что у нас всё-таки в России свобода слова, я думаю: а почему бы не сделать, почему бы не поискать? И я начал находить эти места, этих людей, эти события, эти аргументы и факты, которые рассказывают иную, показывают иной взгляд на то, что происходило тогда в храме Христа Спасителя. В.КАРПОВ: То есть фильм сознательно… А.МАМОНТОВ: Одну секундочку. Вы спрашиваете, я отвечаю. Народ наш имеет на это право, чтобы иметь и иной взгляд, посмотреть: да, а вот Мамонтов так сказал, а вот Фейгин по-другому сказал, а, там, Пивоваров так сказал. Да? В.КАРПОВ: Да. А.МАМОНТОВ: А почему я должен говорить как Пивоваров, как Фейгин? Моя фамилия Мамонтов, у меня своя точка зрения на то или иное событие. И я в авторской программе это говорю. Упреждая ваш следующий вопрос, говорю вам, что никакого заказа не было, это мое личные убеждения. И я пока работаю на телевидении, кстати, хочу вам открыть тайну небольшую, очень много людей, известных в том числе, очень не хотят, чтобы я работал на телевидении. Так вот, если я не буду работать на телевидении, это значит, что у нас никакой свободы слова нет, а есть только свобода слова для тех, кто пропагандирует грех, а альтернативная точка зрения не должна существовать, по их. Это называется либеральный фашизм. И дальше. Я считаю, что люди имеют право знать и иные точки зрения на те или иные волнующие общества общественные события. В.КАРПОВ: Если я вас правильно понял, то в этом фильме и потом в обсуждении вы сознательно фактически не ставили вопросы, а склоняли к определенным ответам? А.МАМОНТОВ: Нет, ошибаетесь. В.КАРПОВ: Почему? А.МАМОНТОВ: Дело в том, что и в первой программе, и во второй я объяснил, что в студии будут собраны люди, которые имеют свой взгляд на эти события. Этот взгляд, в основном, сходен с моим взглядом, это моя авторская программа, и я её так сделал. Кто-то другой, например, ну, другой репортёр, другой корреспондент захочет сделать по-другому, позовет и ту сторону, и эту. Я решил, потому что очень много крика и крик, который в защиту этих кощунец, который происходил, перекрывал разговоры, возгласы. Поэтому я решил собрать людей, которые имеют свою точку зрения, которые имеют информацию, и показать спокойно, что произошло, и высказать свою точку зрения. И я это сделал. Потому что другое медиапространство, которое вокруг этой маленькой студии, вокруг моей передачи, оно, естественно, отреагировало так бурно. А почему нельзя сказать по-другому? Почему я должен участвовать в общем хоре? Я не хочу участвовать в общем хоре. Я говорю так, как я думаю, что в этом плохого? В.КАРПОВ: Получается, что это соревнования кто кого перекричит? Одни в поддержку… А.МАМОНТОВ: Простите, пожалуйста, я никого не собираюсь перекрикивать. Я провёл расследование, мы провели расследование, нашли людей, попытались людям нашим, российским, россиянам, народу нашему попытались рассказать, что это не все просто так. Это не спонтанное выступление, что это тщательно подготовленная акция, такая идеологическая подготовка перед потрясениями, которые ждут нашу страну, если мы не выйдем из кризиса, если не будет в России мобилизации экономической такой. Понимаете? Если мы будем расслабленно ждать, что нам от нефти упадут пачки денег в бюджет. Надо начать работать, надо страну поднимать, вот что. А люди же не хотят этого, ну, весомые люди, которые не хотят подъема страны, которые устраивают то, что сейчас происходит. Набивать карман, уезжать на Запад, а народишко тут, ну, как, живёт и живёт, вот в чем дело. Вот глубинные-то причины всего этого. В.КАРПОВ: Аркадий Викторович, я прошу прощения. У нас остаётся минута, а вопросов ещё много. Например: почему мы должны вам поверить? Вопросов по поводу спикеров возникает много, например, вот этот персонаж по фамилии Вишняк, Вешняк, то ли «и», то ли «е», непонятно. А.МАМОНТОВ: Вишняк. В титрах действительно ошиблись, это бывает, он Вишняк, Алексей Вишняк. Он работает действительно с Березовским. Это его желание было после первой передачи рассказать о том, что происходило тогда в 2011 году в Лондоне. Он пришёл и рассказал это. Что в этом плохого? В.КАРПОВ: Вы доверяете ему, как источнику информации? А.МАМОНТОВ: Я же его перепроверил. Вы знаете, что было со шпионским камнем? История повторяется один в один. Сейчас покричат, сейчас будут что-то опять говорить. Пройдёт время, а я окажусь прав. Ну, подождем. В.КАРПОВ: Сегодня премьер-министр России Дмитрий Медведев высказался за условный срок для Pussy Riot. Прокомментируйте коротко. А.МАМОНТОВ: Это личное мнение нашего премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева. Он так считает, ну, хорошо, пускай так считает. Я считаю по-другому, ну и что? У нас свободная страна, мы можем считать каждый по-своему. Хотя в одном мы с ним абсолютно одинаково мыслим, дело в том, что и он, и я считаем, что это мерзкое событие, мерзкое, абсолютно богомерзкое поведение вот этих участниц группы взбесившихся женских половых органов, вот и все. В.КАРПОВ: Андрей Кураев фактически обвинил вас сегодня во лжи. А.МАМОНТОВ: Вы знаете, я в своём Twitter на странице написал ответ Андрею Кураеву. Если вам интересно, откройте посмотрите. Я камня на камне не оставил от его обвинений. Он просто передернул факты, что не красит священника, который причисляет себя к Русской православной церкви, вот и все. Почитайте и все поймете. В.КАРПОВ: И как вы ответите на обвинении в том, что вы раскалываете общество своим фильмом? А.МАМОНТОВ: Я не раскалывал общество, я не раскалывал общество, я просто рассказываю обществу о тех или иных событиях, которые происходят в нашей стране и имею свой авторский взгляд, вот и все. Это никакой не раскол. А если Андрей Кураев считает, что он в этом хоре, который восхваляет преступление богомерзкое, которое было совершено в отношении Русской православной церкви и её паствы, ну, это личные проблемы Андрея Кураева. В.КАРПОВ: Спасибо. Это был Аркадий Мамонтов.