(
marina_yudenich) 
Несколько лет назад, отвечая на пять вопросов о Путине Влада Шурыгина, я постаралсь максимально честно и максимально исчерпывающе сформулировать ответ на вопрос: кто - по моему разумению - есть Владимир Путин.
Тогда еще не было Крыма.
Новороссии
Санкций
Но - перечитав сейчас - понимаю, что все это уже было на пороге и обо всем этом - в том числе - мы и говорили.
Но как бы там ни было, добавить нечего.
И ни одного слова сейчас ни убрать из того, что было сказано
... Он - Президент. Глава огромной страны, Гарант исполнения её Основного Закона и вообще законности и порядка. Это, однако, даёт не только огромные права и возможности, но и налагает не менее существенные обязанности и ограничения.
Главное из них: он не имеет права быть на чьей-то стороне. То есть, по-человечески, конечно, имеет и, разумеется, кому-то искренне симпатизирует, а от вида кого-то у него сводит скулы, но это глубоко внутри него. Публично, в своей повседневной деятельности он не имеет права на подобные эмоции и чувства.
Он - Национальный лидер. И стало быть, любой представитель народа нашей страны имеет право на его внимание, понимание и помощь в решении собственных проблем.
Теперь представь, какими разными, порой диаметрально противоположными, порой взаимоисключающими являются эти чаяния и проблемы, и пойми, какая это неподъёмная задача.
Ты начал с того далёкого уже времени, когда Путин впервые перешагнул порог главного кабинета страны в качестве его хозяина. Мы помним, а тем, кто в ту пору был ещё мал, надо, наверное, напомнить, в каком состоянии находилась тогда страна. Говоря образно, она стояла на краю пропасти, в которую медленно, но неуклонно сползала.
Касалось это всего, и прежде всего внутренней политики и экономики - здесь безраздельно властвовала чиновничья и олигархическая вольница, делившая национальное достояние, как свадебный пирог. Вот только круг приглашённых на эту свадьбу был слишком узок. Это касалось также обороны и безопасности - когда крупнейшие производства ВПК вынуждены были ваять скороварки, а силовики с уникальным опытом работы в лучшем случае уходили в ВОХРа и ЧОПы, а в худшем - в бандиты, потому что кормить семьи было нечем. Касалось это и внешней политики - когда Россия практически утратила государственный суверенитет и на публичные замечания президента США первый президент России покорно отвечал: "Я понял. Благодарю за то, что ты сказал".
Сейчас в это трудно поверить, но написание важнейших законодательных актов России, принятых в 90-е годы (в том числе, основ налогового законодательства), финансировалось из-за рубежа. Проще говоря, люди, писавшие законы, получали за это западные гранты. В центральном аппарате российских министерств и ведомств (в первую очередь, экономического профиля) в 90-е годы работало несколько тысяч иностранных советников, которые фактически управляли экономикой страны. Фонд Сороса профинансировал написание школьных учебников, которые были рекомендованы всем российским школам. Среди них был и учебник по истории России, в котором Сталинградской битве было посвящено всего несколько абзацев.
Но главное - люди: средняя зарплата в стране составляла сто долларов, средняя пенсия - двадцать долларов. Специалисты высшей категории: учёные, инженеры, преподаватели - бросали профессии, шли в "челноки" и торговали у метро турецким барахлом. Старики голодали.
Такой была страна 31 декабря 1999 года, когда в Кремль пришёл Путин, никому не известный, не громогласный, откровенно волнующийся во время первых своих выступлений.
Я знаю точно: многие из тех, от кого в ту пору зависел выбор Ельцина, рассчитывали увидеть в преемнике покорного и услужливого чиновника, "царствующего, но не правящего". Первые шаги Путина заставили этих людей поначалу удивиться, потом возмутиться и наконец - испугаться.
Ты упрекаешь Путина в том, что за его спиной по-прежнему маячили узнаваемые физиономии Чубайса, Коха, Касьянова, Абрамовича... Я скажу больше: такие же либеральные лица, давно и явно расписавшиеся в том, что Россия для них - чужая, страшная, неприятная (если не ненавистная) страна, по-прежнему возглавляли федеральные СМИ, вещали с экранов, снимали фильмы и ставили спектакли. И это настораживало, а то и пугало многих из тех, кто увидел в новом президенте действительного Гаранта будущего страны. Меня тоже.
Много позже я, думаю, поняла тактику Путина: он никогда не рубит с плеча, не меняет курс на 180 градусов, не "сносит голов", не сокрушает правительства, как это делал его предшественник. Он, не отвлекаясь на громкие и заметные популистские меры, сосредотачивается на главном. Главным - на тот момент - было сохранить в российской юрисдикции недра, проще говоря - не допустить, чтобы наши нефть и газ перестали быть нашими.
Сейчас это звучит как антиутопия, но в 1995 году в России был принято "Соглашение о разделе продукции", в соответствии с которым крупнейшие российские месторождения нефти и газа оказались в международной юрисдикции.
Необходимые для бюджета нефтедоллары поступали на счета западных банков, нефтедобывающих компаний и на офшорные счета российских олигархов. Если же говорить совсем просто, российская нефть не принадлежала российскому народу.
Едва став президентом, Путин занялся этой проблемой вплотную и смог вырвать нашу нефть из чужих рук. И - дабы закрыть тему нефти - отмету ещё один упрёк, который часто звучит в адрес Путина. Его оппоненты, признавая, что доходы страны и её граждан в период первого президентского срока ВВП выросли, неизменно добавляют: это произошло исключительно благодаря высоким ценам на нефть. Это ложь. Сейчас в это трудно поверить, но в 2000-м году нефть стоила всего $30 за баррель. Для справки: столько же, сколько и в 1991-м. Не зажируешь. Но в 2002-м цена упала до $20 за баррель! Устойчивый рост наметился только в 2003-м, но сказать, что он был стремительным, нельзя.
Итак, это было первое и главное - спасти недра. Потом пришла пора тех, кто эти самые недра пытался утащить в безраздельное собственное пользование. "Равноудаление олигархов" от власти стало, по существу, концом олигархического беспредела в России, чьи бы физиономии не "выглядывали из-за плеча президента". Первым жестким посланием Путина urbi et orbi стало следующее: неприкасаемых нет даже среди самых богатых людей страны. Закон равен для всех!
Да, разумеется, этот принцип коснулся далеко не всех и не сразу, любители революционных раскулачиваний и публичных казней снова были разочарованы. Но он, этот принцип, заработал. И это было первым шагом в преодолении правого нигилизма, захлестнувшего страну.
На очереди была внешняя политика. Не буду растекаться мыслью по древу, но здесь - также не размениваясь на популизм - Путин начал долгую, последовательную работу по возвращению России на то место в мире, которое принадлежит ей по праву, - место сверхдержавы. И с этого пути не отступил ни разу.
Таким видится мне Путин сегодня: негромким, избегающим популистских решений, но умело вычленяющим главное в массе проблем, последовательным, а главное - безмерно преданным России.
Кстати, начало его второго президентского срока было, на мой взгляд, ознаменовано вторым - не менее важным месседжем - неприкасаемых нет и среди чиновников самого высокого ранга, невзирая на родственные связи и прошлые заслуги. Закон равен и для них!
Если же говорить в целом об информационном коде путинского президентства, то он, на мой взгляд, прост и понятен: всё, что соответствует интересам России и её народа, приемлемо и будет поддержано президентом, а всё, что наносит вред, должно быть уничтожено всеми предусмотренными законом способами и самым решительным образом!
Как он сам сказал о себе буквально на днях: "…Я прагматик с консервативным уклоном. Но консерватизм - это совсем не значит застой. Консерватизм - это значит опора на традиционные ценности, но с обязательным элементом, нацеленным на развитие"
... Я родилась при Хрущёве и, понятное дело, помнить его не могла, но задним числом все эти истории с ботинками, кукурузой, бульдозерами вызывали у меня стыд. Потом был Брежнев - слишком долгий Брежнев. Затем Андропов - облавы в магазинах, показательная расправа с брежневской элитой. После этого пришел Черненко - живой, еле передвигающийся шамкающий труп. Потом Горбачёв - вечное враньё, ни одного прямого ответа, трусость в отношениях с Западом и еще многое из того, что стало известно уже сейчас. Не хочется говорить высоких слов, но так и просится в эту строку слово "предательство". Потом Ельцин. Мне довелось работать рядом с ним, и приступы мучительного стыда - что ни вспомни: хоть оркестр в Берлине, хоть глубокий сон в Шенноне, хоть Чечню 2 января 1995 года, Грозный, дымящиеся остовы боевых машин, трупы солдат на мокрой земле - настигают меня и сегодня.
Путин - первый из лидеров моей страны, за которого мне никогда не было стыдно.
Было дело - я злилась на него, множество раз была с ним не согласна, обижалась, возмущалась. Но стыдно не было. Ни разу! И даже когда он говорит "тырить" и "мочить в сортире" я - внутреннее ёжась - понимаю: он говорит ровно то, что нужно сказать именно сейчас...
Всё правильно.
ОтветитьУдалить