Платон Беседин. Владимир Путин как украинский защитник и друг

29.12.15
Платон Беседин  прозаик, публицист


История с делом украинской библиотеки на Трифоновской улице в Москве получила новое продолжение. История крайне важная и показательная, так как в ней коррелируются политические и гуманитарные составляющие, спаивать которые, эксплуатируя одно за счёт другого, ни в коем разе нельзя. Однако спаивание это идёт: культура становится и инструментом политического влияния, и методом разделения граждан, и причиной для уничтожения инакомыслящего.

Напомню вкратце о том, что произошло с украинской библиотекой. В ходе обысков в октябре этого года там обнаружили материалы, содержавшие призывы к антироссийской и антирусской пропаганде; речь, в частности, шла о книгах одиозного Дмитрия Корчинского. В отношении директора библиотеки 58-летней Натальи Шариной было возбуждено уголовное дело, сейчас она находится под домашним арестом. Тогда многие заговорили о том, что запрещённые материалы подбросили намеренно, дабы наказать Шарину, а саму библиотеку уничтожить. Похожие проблемы уже были здесь в 2010 и 2011 годах: звучали обвинения, шли расследования. Так или иначе, но, согласно последней информации, украинскую библиотеку в Москве предполагалось закрыть.

Однако на днях в дело вмешался президент Российской Федерации Владимир Путин. И пообещал разобраться со сложившейся ситуацией. Более того, наметил контуры будущего решения, заявив, что «библиотека не должна быть утрачена ни в коем случае, ведь украинцы в России – третья по численности титульная нация».

Барину, сколько бы ни иронизировали на данный счёт, опять пришлось вмешаться в сомнительные дела и всех рассудить. Есть надежда, что, как и в случае с севастопольским Херсонесом ситуация разрешится так, как должно, с позиции здравого смысла. Потому что преследование 58-летней библиотекарши по весьма странным, амбивалентным, процессам не делает никому чести, а в ситуации открытого противостояния России и Украины, когда речь идёт об одной из культур, вызывает откровенное раздражение и ещё больший рост напряжения.

И тут, конечно, беда в том, что российская система заточена сугубо под одного человека – не без его вины, – в итоге любое решение, от малого до великого, должно курироваться, приниматься лично им. Путин, как тот Дубровский из песни БГ, должен появиться в лихие года, когда пахнёт народной бедой, и утешить каждую российскую Машу. Однако при столь колоссальных масштабах страны и усилившемся внешнем воздействии президент, безусловно, не может в полной мере контролировать происходящее. Дело с украинской библиотекой лишний раз проиллюстрировало данный тезис. Слишком много неясностей и перегибов, справедливый разбор которых вновь придётся курировать главе страны.

На заседании Совета по культуре при президенте РФ литературный критик Александр Архангельский задал вопрос о дальнейшей судьбе украинской библиотеки и её директора Натальи Шариной, и Владимир Путин ответил: «Понятия не имею, о чём там речь. Совершенно не в курсе, что там происходит. Не знаю. Но выясним». Арест, попытки закрытия – во всяком случае, на словах – для президента оказались сюрпризом. Вполне возможно, потому что как бы это ни звучало, но сейчас у него есть дела поважнее.

Вот только, расширяя, ситуация с украинской библиотекой – лишь одна из печалей в контексте нарастающего антиукраинского безумия в России. Мясорубка, перемалывающая вирус украинства, коим так запугали россиян, включена на максимальные обороты и работает с особой жестокостью, напором и беспощадностью. Из России сегодня изгоняется всё украинское, ставшее одной из главных линий раздела населения. Дьявольский маховик агитпропа вращается с такой яростью, что граждане, похоже, всё больше впадают в коллективную форму безумия, где мнения поляризуются, разрывая, будто на дыбе, здравый смысл. Нечто похожее я, к сожалению, уже видел чуть ранее – в Украине по отношению к несогласным с политикой государственного переворота русским. Та же воинствующая нетерпимость, та же фонтанирующая агрессия.

Быть между, занимая примиряющую, вдумчивую позицию, используя взвешенный, конструктивный подход, становится отчаянно невозможно. Ведь с одной стороны на человека в России обрушивается убийственно-примитивное: «Ты что, бандеровец, что ли? Хохол? Людей в Одессе сжигал?», с другой – истерически-обвинительное о кровавой России с кровавым Путиным во главе, отправляющим кровавые батальоны оккупировать новые территории, заливая их кровью. Промежуточного варианта нет и быть не может.

Трагикомично, но российская власть, страдавшая перегибами во внешней политике в Украине, невнимательная к деталям и топорная в ликвидации собственных промахов, теперь, может, и рада данное безумие прекратить, видя, как влияние и капиталы летят в пропасть, но сделать этого не может, так как находится в кандалах общественного мнения, которое сама же и создала. Сделай она сейчас шаг навстречу украинству – и на неё тут же обрушится клокочущее: «Вы что, бандеровцы, хохлы, что ли? С кем договариваетесь?»

Между тем, самой Украине, заразившей окружение вирусом нетерпимости, объяснили, что за подобное антиукраинство в России отвечает лично Владимир Путин, и от него исходит всё зло на планете, не будь его – и воцарится мир, а украинские земли превратятся в образцовый европейский рай. Однако на деле – и ситуация с библиотекой это лишний раз подтверждает, – всё, возможно, обстоит несколько иначе: когда излишне ретивые и не слишком умные слуги чересчур рьяно выполняют неясные установки хозяина, имеющего по вопросу достаточно взвешенную позицию.

Тут, собственно, вспоминается хороший фильм – об отношениях России и русского с остальным миром, кстати – «Брат-2», где начальник даёт задание подчинённым «разобраться» с зарвавшимся персонажем, а те, перестаравшись, убивают его. В этой ситуации, на самом деле, несмотря на всю неоднозначность, заложен тот же принцип, что и в российско-украинских отношениях, и всякий раз Владимир Путин говорит обратное тому, что делают его подчинённые. Говорит дельное, здравое, с позиции правды, и его слова разделяют и в России, и в Украине, несмотря на все демонизирующие препоны.

Да, возможно, разговоры о единстве народов, непрекращающейся помощи Украине, необходимости сотрудничества, компромисса, самобытном начале украинской культуры – лишь прикрытие, камуфляж, пыль в глаза со стороны президента, но действия, которые при этом предпринимаются, ополовиненные, оборванные, вкупе с теми, – газовые контракты, дотации, займы, инвестиции – что были сделаны раньше, свидетельствуют скорее о том, что российский президент воспринимает Украину несколько иначе, нежели массовое сознание и люди, отвечающие в Кремле за украинский вопрос. Более того, возможно, именно российский президент является тем сдерживающим фактором, который не позволяет растоптать Украину, передвинув линию фронта ещё дальше, вглубь страны.

Возражая на это, можно, конечно, сказать, что ничего в России не делается без ведома главы государства – само собой, так и скажут, а некоторые при этом ещё и добавят что-нибудь изъеденное прикормленной молью: о диктатуре, авторитарности и тирании. Но на деле в Российской Федерации президент скорее является связующим, коммуницирующим звеном между различными группами влияния, и роль он эту выполняет по праву национального лидера. В нынешней России возможно чуть больше свободы мнений, чем кажется на первый взгляд.

С украинским вопросом – та же история. Вариант, когда в сложившихся условиях Владимир Путин выглядит защитником и почти другом Украины, не выглядит особенно фантастичным.