Будет ли Донбасс гибридом Цхинвала и Косово?

12.11.14.
Алина Якименко
Версии


Ситуация, которая сложилась в Донецке и Луганске после семи месяцев войны и выборов 2 ноября, является новой для Украины, но типичной для мира. По аналогичной схеме Европа оторвала Косово у Сербии, а Россия – Южную Осетию у Грузии. Неудивительно, что, являясь посредниками в процессе урегулирования конфликта на востоке Украины, они примеряют к ситуации каждый свою модель: Европа – косовскую, Россия – южноосетинскую. Что из этого выйдет в нашей ситуации? Вопрос далеко не праздный…

Как верно говорил «вождь народов», кадры решают все. Поэтому людям, которые переживают за судьбу Украины, будущее Донбасса и желают прекращения войны, небезынтересно знать, какие игроки влияют сейчас на ключевые телодвижения в данном вопросе.

С европейской стороны это, прежде всего, сотрудники офиса ОБСЕ – Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Эта крупнейшая в мире региональная структура, объединяющая 57 стран в Северной Америке, Европе и Центральной Азии и занимающаяся вопросами безопасности, по умолчанию назначена западным сообществом ответственной за прекращение вооруженного противостояния в Украине.

Именно ОБСЕ сумела первой посадить за стол переговоров представителей Киева и сепаратистов. Причем в «тестовой версии» это выглядело совершенно несолидно: Медведчук, Кучма, Шуфрич со стороны Украины, веселая компания во главе с пиарщиком Бородаем и активистом Губаревым – с другой и недоумевающий российский посол Зурабов – как свадебный генерал.

Наблюдатели тогда в один голос сказали, что из этой клоунады толку не выйдет. И только швейцарский дипломат Хайди Тальявини, которую в 2003 году в журнале Neue Zürcher Zeitung назвали в числе выдающихся дипломатов Швейцарии, верила, что переговоры могут состояться и, более того, дать какой-то результат.

Прошло время, война была в самом разгаре, выкристаллизовались фигуры новых лидеров повстанцев, появились более четкие требования и претензии друг к другу. В начале сентября в Минске увидели уже новый состав участников, который вызывал уже более серьезное отношение. Из прежних остались Кучма, Зурабов и Хайди Тальявини, из новых – Захарченко и Плотницкий. 19 сентября они подписали документ, который уже вошел в систему мировой дипломатической терминологии (и скоро войдет в учебники истории) – Минский протокол.

Это самое заметное достижение Хайди: мудрой женщины, которая владеет семью языками и во время встречи Рональда Рейгана и Михаила Горбачева в 1985 году в Женеве переводила с русского языка для президента Швейцарии Курта Фурглера.

Ее дальнейшая карьера также была связана с Россией – она возглавляла комиссию по расследованию причин вооруженного конфликта в Южной Осетии и стала вдохновителем итогового заключения, смысл которого сводился к следующему: Россия, конечно, провоцировала, но войну начала Грузия. С тех пор мир успокоился и оставил Южную Осетию в покое.

Конечно, Южная Осетия – это далеко не Донбасс. Крошечная территория, без выходов к морю, без промышленности и с населением в 99 тыс. человек. Основной производимый продукт – фрукты (яблоки, груши). Тут нет ни месторождений ценного сырья, ни природных заповедников, за которые стоило бы побороться.

Если мыслить меркантильно, то Южная Осетия для России – это чемодан без ручки. Но, видимо, славянской натуре присуще «мессианство» и материнская забота (порой навязчивая) о тех, кого приручили. Через год после «пятидневной войны», 26 августа 2009 года, состоялось открытие газопровода Дзуарикау–Цхинвал, который соединил напрямую Россию и Южную Осетию газовой трубой и позволил бесперебойно получать газ по втрое меньшей цене, чем покупка газа из Грузии. С тех пор в Осетии нет проблем с газом.

Стало меньше и проблем с дорогами, которые тоже привели в порядок за счет российского бюджета. Фактически Южная Осетия начинается с Рокского тоннеля – узкой дороги, которая связывает Россию и ее «приемное дитя». Дитя оказалось не слишком смышленым. В результате огромная финансовая помощь («болотники» говорят, что за 5 лет она достигла на одного жителя $100 тыс., пропутинские аналитики называют $45 тыс.) в значительной степени ушла в песок.

Военкор «Комсомолки» Дмитрий Стешин, который сейчас работает в ДНР-ЛНР, пишет, что хорошо тут живут пенсионеры (у них высокие российские пенсии), военные и госслужащие. Остальное население – так себе. Многие на заработках, в том числе и в Украине. Популярная в последнее время сеть доставки осетинских пирогов – это все оттуда. В Москве южноосетинские ресторанные сети весьма популярны.

В самой Осетии популярно все, что связано с Россией и русскими. Там обожают Кобзона. Недавно президент республики Тибилов вручил Кобзону Орден Почета и сообщил о выделении ему участка земли под усадьбу в живописном уголке Дзауского района.

Кстати, и Кобзон был недавно в Донецке, и Тибилов приезжал на вступление в должность Александра Захарченко. К слову, своей победой на пусть непризнанных, но все же вовсе не бутафорских, а вполне реальных выборах Захарченко обязан не только своей харизме, но и российским консультантам. Собственно избирательный процесс вел московский политолог Александр Казаков, а кампанию Захарченко – член общественной палаты России Давид Газзати. Публицист, пиарщик, «креативщик», родом из Южной Осетии.
Южная Осетия для России – это Косово для Европы. Более подробно о том, как сейчас выглядит Косово, мы писали в статье «Украина: дорога на Косово». Короткая цитата: «Как рассказывают местные экскурсоводы, еще четыре года назад Косово представляло собой ряд разбомбленных зданий, перемежающихся свалкой мусора, где бродили безработные граждане, цыгане и солдаты НАТО из Международного контингента KFOR (Kosovo Force).

Сейчас там есть дорогие и дешевые отели, бары, рестораны, ухоженные парки, на улицах тротуарная плитка, на всяких исторических объектах проводят интернациональные культурные мероприятия: то инвалиды на колясках соревнуются, то велосипедисты, то местные танцуют народные танцы. Есть и уникальные достопримечательности типа национальной библиотеки с куполами-парашютами (неполиткорректный вопрос: интересно, кто там книжки читает?). Кстати, одежда, танцы и музыка косоваров – это нечто среднее между болгарским и гуцульским «этнофолком», а платки у девушек очень напоминают украинские…».

Более глубоко знают ситуацию в Косово и рецепт урегулирования этнического конфликта между сербами и косоварами двое сотрудников ОБСЕ: Марк Этерингтон из Великобритании и Александр Хуг из Швейцарии. Именно Хуг, который с апреля занимает должность заместителя главы специальной миссии наблюдателей ОБСЕ на Украине и почти безвылазно находится в Донецке, проживая в отеле «Парк Ин», был тем человеком, который стоял у истоков примирения, казалось бы, непримиримых (каламбур так и напрашивается) врагов.

На последних парламентских выборах в Косово, которые прошли 8 июня и не вызвали никакой негативной реакции у мирового сообщества, уже привыкшего к тому, что есть такая себе полустрана Косово, сербы и албанцы дружно шли на участки под присмотром иностранных наблюдателей. Более того, в Ассамблее Косово из 120 мест десять в любом случае (вне зависимости от результатов выборов) зарезервированы для представителей сербского национального меньшинства, еще четыре – для цыган, ашкали и гюпты, три – для боснийцев, два – для турков, одно место – для представителя горанцев. Остальные 100 депутатов избираются по пропорциональной системе. В общем, политкорректность аж прет!

Что в свете всех этих аналогий ждет Донбасс? Ну, во-первых, у него нет этнических и религиозных разночтений с Украиной, и это очень важно, ибо преодоление таких противоречий всегда дается сложнее всего. Во-вторых, у него колоссальный индустриальный потенциал, который разбазаривали коррумпированные чиновники и бизнесмены-схемщики, превратив регион в депрессивную зону, перерытую нелегальными копанками. Если быстро завершить «огневую стадию» конфликта и разумно подойти к восстановлению и развитию инфраструктуры, Донбасс может выйти пусть не на самоокупаемость, но на частичное самофинансирование.

Говорят, что Россия, растратив деньги на Чечню, Абхазию и Южную Осетию, не потянет донецкий край. Потянет! Не так уж там много надо тянуть. Луганск уже запитали от российской электросистемы. Построить газовую трубу на Донбасс – это вопрос времени, денег и рациональности.

Может, выгоднее пролонгировать скидку Украине на газ, при условии сохранения поставок газа на восток. Вы думаете, почему Яценюк передумал отрубать ДНР от газоснабжения? Потому что там госшахты или потому, что европейские товарищи просили этого не делать? Полагаю, верный ответ №2.

Теперь о шахтах. Тут правы лидеры сепаратистов, благодаря усилиям швейцарки Хайди Тальявини и пиару осетина Давида Газзати ставшие властью на отпочковавшихся территориях: Украина нуждается в Донбассе не меньше, чем Донбасс в Украине.

По информации от работников той же Трипольской ТЭС, угля на станции осталось на несколько дней. Южноафриканский портит котлы. ДНР не против продавать свой. Энергетики не против покупать. Хозяева шахт – за. Осталось придумать форму, в которую эту сделку можно было бы облечь, чтобы ни одна из сторон не выглядела «предателями».

Хотя чего тут мудрить – есть пары, которые после развода живут в одной квартире и годами не здороваются. Правда, между ними нет крови. Но, как правильно любит повторять г-н Хуг: забудем, кто первый начал войну, вопрос в том, кто первый ее закончит.

В этой ситуации дальнейшее выстраивание отношений между частями Украины зависит исключительно от воли, здравого смысла и управленческих способностей политического руководства. Конечно, пока ДНР-ЛНР это своего рода серые территории с неуправляемыми вооруженными племенами. Но уже сейчас видны попытки структуризации общества, выстраивания управленческой вертикали, определения правил игры и т.п. Все это дает надежду, что путь, на который Косово потратило десять лет, мятежные области Украины пройдут несравнимо быстрее. А опыт «заливания деньгами» дочерних территорий будет учтен нашим северным соседом и вложения, как финансовые, так и дипломатические, будут намного рациональнее. Ведь не зря говорят: лучше с умным потерять, чем с дураком найти…

Алина Якименко

Источник: Версии