19.01.15.
domestic_lynx
Татьяна Воеводина
Окончила Московский институт иностранных языков по специальности «переводчик» и Московскую государственную юридическую академию со специализацией по гражданскому праву. Работала в Министерстве Внешней торговли, в Итальянско-российской торговой палате, в качестве представителя в Москве итальянской компании группы ФИАТ. С 1998 г. владелица и руководитель компании "Белый кот", специализирующейся на продаже изделий для экологически чистой уборки. Также - агробизнес в Сальском районе Ростовской области
История, уже успевшая стать, в свою очередь, историей.
В интервью немецкому телеканалу ARD украинский премьер заявил о «вторжении СССР на территорию Украины и Германии» в годы Второй мировой войны.
В российском МИДе назвали высказывание Арсения Яценюка экстремистским и фальсифицирующим историю и запросили позицию ФРГ.
МИД Германии ответил, что премьер-министр Украины, как и любой другой политик или гражданин в стране, имеет право высказывать свою точку зрения в СМИ. «Это выражение свободы, которая для нас очень важна, поэтому вопросы об интерпретации высказываний следует направлять не правительству Германии, а автору этих заявлений», — заявил представитель МИДа Мартин Шеффер.
При этом в немецком внешнеполитическом ведомстве отметили, что оценка Берлина действиям нацистов остаётся неизменной, передаёт «Интерфакс». Шеффер подчеркнул, что нацистская Германия «вела страшную захватническую войну против Советского Союза, которая стала причиной страданий несметного числа русских, украинцев и других граждан СССР».
Такая вот вышла история. Возмущаться словами пана Яценюка я не буду: во-первых, это уже многие сделали до меня, а во-вторых, я, знаете, его понимаю. Как работник торговли. Он поступил, как торгаш: старался потрафить покупателю. А как потрафить? Ясен пень: сказать что-нибудь приятное. Вот он и сказал – то, что, с его точки зрения, может понравиться хорошей, богатой покупательнице. Я часто наблюдаю эту профессиональную деформацию личности у профессиональных торговцев с большим стажем по специальности: от них невозможно добиться ничего правдивого и объективного. На любой вопрос они всегда отвечают таким образом, чтобы, по их мнению, их собеседнику было приятно. Это не лживость, не лицемерие – просто привычка, ставшая второй натурой. Или первой.
Вот так и у Яценюка: как подслужиться к Германии – ну, ясное дело, ругать Россию. А за что её сейчас принято ругать? Ясное дело, за агрессию. Ну вот он и постарался: вспомнил, что и прежде Россия всех обижала – и Германию, и Украину. Опять же общая обида, понесённая от одного и того же агрессора, - сближает. Так, надо понимать, рассудил Яценюк. Ну – перестарался, переборщил. Неловко вышло. И то сказать, дипломат неопытный, начинающий. Немецкие шефы Яценюка отнеслись с пониманием: своего не сдали, а сослались на принцип свободы слова. И тут тоже всё развивалось обычным порядком.
Но вот произошло нечто новое. Пришло такое сообщение:
МОСКВА, 13 января. /ТАСС/. Российское военно-историческое общество (РВИО) призвало государство и граждан «перейти в идеологическое контрнаступление» в борьбе за умы молодежи посредством «патриотического интернета», радио и телевидения.
В опубликованном на сайте общества заявлении отмечается, что начало юбилейного года 70-летия Победы в Великой Отечественной войне было омрачено «беспрецедентным по наглости и лживости» заявлением премьер-министра Украины Арсения Яценюка о «вторжении СССР в Германию и на Украину». При этом, по мнению членов РВИО, отказ властей Германии комментировать высказывание украинского политика «многократно усугубил ситуацию».
Ранее представитель кабинета министров Германии сообщил ТАСС, что правительство не планирует комментировать слова Яценюка, напомнив, что официальный Берлин ни в коем случае не ставит под сомнение «германскую ответственность за погибших во Второй мировой войне советских граждан».
РВИО подчеркивает в своем заявлении, что не может проигнорировать этот «первый залп по исторической правде», и отмечает, что «война за умы» ведется сейчас с той же беспощадностью, с какой велась Великая Отечественная.
«Нам нельзя „проспать“ молодежь. Нам необходима консолидация государства и общества на основе ценностей, привитых нашей историей», — говорится в заявлении.
Члены РВИО уверены, что России необходим «патриотический тренд в общественном сознании». «Нужны фильмы, книги, выставки, современные видеоигры, нужен патриотический интернет, патриотическое радио и ТВ», — уточняется в тексте.
«Против нас — а значит, против правды, — начался новый блицкриг. Мы должны выступить в поддержку президентского курса и перейти в идеологическое контрнаступление по всему фронту — в этой войне за умы», — резюмируется в заявлении.
Документ подписали 15 человек, среди которых вице- премьер РФ Дмитрий Рогозин, министр культуры РФ Владимир Мединский, кинорежиссер Никита Михалков, директор Музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе Владимир Забаровский.
Похоже, мы начали осознавать, что против нас ведётся война. Самая современная – подчиняющая страны без лишнего грохота и радиоактивного загрязнения местности. Самое новое оружие – это то, что воздействует на умы.
Когда-то говорили об идеологической борьбе. В 70-х годах, когда я училась в инязе на переводчика, нам говорили, что мы-де – будущие бойцы идеологического фронта. (Надо признать, что мы, наше поколение, с этого фронта массово дезертировали; но об этом стоит написать отдельно). Ту идеологическую войну СССР проиграл: не какая-то особая «пятая колонна», а мы все массово по существу перешли на сторону врага, сумевшего притвориться другом. Любят говорить о «предательстве элит», искать виноватых – всё это верно: те, кто на верху, всегда несут наибольшую ответственность. Но, к сожалению, предательство своё элиты совершили при массовой поддержке населения. Нас с вами, павших жертвой идеологической войны.
Сегодняшняя война – иная. Это не столько идеологическая борьба – сейчас борются уже не идеи. Это борьба образов, смыслов, слоганов, картинок. Эти картинки мастерски закачиваются в подсознание обрабатываемому населению, как закачиваются рекламные слоганы. Собственно, реклама – это самый массовый вид пропаганды. Сегодняшняя реклама обращается не к рациональному сознанию, а апеллирует к чувствам, а в последнее время - и прямо к элементарным инстинктам.
Кто лучше всего воспринимает картинки? Разумеется, дети. Собственно, современная реклама/пропаганда низводит взрослых до умственного уровня детей. Но ведь есть же и настоящие дети! И они у нас совершенно брошены в смысле патриотической пропаганды. Время от времени принимаются какие-то решения о воспитании патриотизма, проводятся какие-то мероприятия, но не используется такая естественная для этой цели площадка, как уроки истории. Школа, как мне известно от дочки-старшеклассницы, принципиально занимает позицию: мы сообщаем факты, а вы – думайте, как хотите. Дети не имеют никаких внятных взглядов и представлений. Такая позиция нашего наробраза – на руку разве что нашим геополитическим противникам: уйдя с поля идеологической войны, мы любезно предоставили площадку им. А площадка – это ни много ни мало – умы и сердца молодого поколения.
Преподавание истории обсуждалось годами, но никакого внятного решения так и не приняли. Собственно, неспособность решить, как преподавать историю, растёт из того же корня, что и вся вообще наша политическая и управленческая немочь. Нет ответа на вопрос: «зачем?». Зачем всё это затевается и какой результат мы желаем получить на выходе? Может, её вообще не надо преподавать, эту самую историю? Ах, надо? А зачем? Потому что привыкли, потому что все так делают? А может, они ошибаются, эти самые «все», может, это вообще устарело, может вместо истории полезнее было бы преподавать астрологию или НЛП?
Так вот какова цель школьного преподавания истории?
Она одна-единственная: воспитание гражданина и патриота.
У школьной истории нет цели обучения историка – это дело высшей школы. У средней школы такой цели нет. Точно так у школьного курса литературы нет цели подготовить литературоведа, критика или хоть самого завалящего газетного рецензента. Нет у неё такой цели! Её цель – воспитание читателя-книголюба. Человека, любящего и умеющего читать книжки, притом книжки чуть более затруднительные для восприятия, чем сочинения Дарьи Донцовой. А поскольку любить, не имея никаких знаний о предмете, - довольно трудно, то некие знания о литературе даются. В нашей русской педагогической традиции они имеют уклон в историю литературы, а, например, в романских странах это скорее анализ текста, попытка вникнуть, как текст устроен, получение навыка интерпретации. Можно спорить, что лучше – что хуже, но в любом случае школа не готовит ни филолога, ни историка литературы, ни критика: это не её дело.
Ровно так и история! Школьная история не ставит задачи «установления истины по делу», выражаясь уголовно-процессуальным слогом. Любить свою страну, её славных деятелей, восхищаться её героями, интересоваться преданиями старины – вот задача школьного преподавания истории. С неё, со школы, хватит и этого!
В моё детство была в ходу такая книга – «Как человек стал великаном», авторы Ильин и Сегал. Говорят, она была написана, по совету М.Горького. Попадётся – всем советую прочитать. Там превосходным языком излагается история человечества под углом зрения развития науки, вообще накопления знаний и умений человечества. Необыкновенно! Именно так и надо писать. Авторы довели свой труд до эпохи Возрождения, дальше, вероятно, помешала война – я не знаю истории этого произведения. История (по крайней мере, в школьном исполнении) должна быть повестью о том, как человечество росло, умнело, становилось всё более умелым, как осваивало землю, строило города, писало замечательные книги. Надо учить детей восхищаться трудом, отвагой, творческой мощью, показать героическое в прошлом. Сейчас о героях, мучениках, тех, кто пожертвовал собой ради короля, родины или идеи – говорить как-то почти неприлично, а ведь историю движут они. Лучше всего в школьном возрасте история воспринимается через её замечательных деятелей. Общие разговоры скользят по поверхности и никого не затрагивают. Поэтому история должна иметь плоть, живой материал, состоять из живых лиц.
Очень важно, как этих лиц подать. Сегодня в исторических фильмах и книжках исторические деятели показаны глазами горничной, подглядывающей в замочную скважину за барской жизнью, которая не понятна, но страсть как завлекательна. Самое захватывающее там, понятно, альковные сцены – это вне конкуренции, ну, или когда господа меж собой склочничают – это тоже занятно, это на втором месте. Так строятся фильмы на исторические темы, чтоб было занимательно.
Так вот в школе не такая нужна занимательность! Исторические персонажи должны быть показаны достойными восхищения, в самом деле, Великими (!) людьми. В каждом великом человеке (и невеликом тоже) много всякого намешано. Посмотри с одной стороны – бандит и уголовник, да, пожалуй, и пьяница в придачу, а глянь с другой – храбрый витязь и спаситель отечества. Так вот школьному историку надо выбирать верный ракурс. Верный в данном случае – патриотический и духоподъёмный.
Как вы расскажете ребёнку про его прадеда – ветерана Великой Отечественной, героя, но, к сожалению, в мирной жизни ничего особенного не добившегося по причине пьянства? Наверное, выделите героическую составляющую, а как пил и бабушку поколачивал – про это тактично умолчите. Так мне кажется. Аналогично должен поступать с историческими персонажами и школьный курс истории. Его задача – выбрать верный ракурс.
Вообще, ракурс, угол зрения – очень многое меняет. Да не многое – всё. Помню, в 90-е годы я работала вместе с одним пожилым бельгийцем-франкофоном, неким г-ном Дюпре. По-французски болтливый, он через неделю изложил с подробностями историю своей семьи, собственный послужной список и перешёл к воспоминаниям детства. А в детстве было вот что. Они жили в Индонезии, семья была богатая, владела землями, чем-то ещё, и они полагали себя едва не миссионерами и светочами цивилизации и прогресса. И вдруг – трах-бах! – оказалось, что они проклятые колонизаторы и враги рода человеческого. Вместе с родными Жорж убрался подобру-поздорову в Брюссель. Он так и не понял, кем же он и его родные на самом деле были – угнетателями и душителями народной свободы или проводниками прогресса и учителями лучшей жизни. Судя по тому, как часто он возвращался к этой теме, его давнее недоумение так никогда и не разрешилось.
Это я к чему? А к тому, что любой человек, не говоря уж об историческом деятеле, это очень-очень многослойное и многоаспектное явление. И всё зависит от того, что признать в его деятельности главным и существенным, а что второстепенным и несущественным.
В любом случае, не дело преподавания в средней школе рассуждать о пороках своего народа, провалах его правительства в прошлом и настоящем, злодеях на троне и т.п. Народ наш добрый, щедрый и мужественный, правители делали, что могли в тех условиях в меру своего понимания, великие государственные деятели и народные вожди – уважаемые исторические фигуры. Вот в каком стиле следует преподносить историю в средней школе. Образец подобного подхода – знаменитая «История» Ишимовой, писанная в пушкинские времена под влиянием знаменитого труда Карамзина.
Нужно ли детям сообщать истину? Ну, во-первых, её ещё поди установи – эту самую истину. Но вообразим, что какую-то частную истину установить удалось. И она не способствует росту уважения к отечественной истории и её деятелям. Ну, и не надо сообщать этот фрагмент истории! Найдите другие, которые способствуют!
Истина, особенно, историческая, как я уже писала, - вещь труднейшая. Чтобы её понять – надо очень много знать. Это непосильно ни школьникам, ни рядовым учителям, да и не нужно этого. «Невместимо» им это понять, как выражался Солженицын (тоже своего рода историк). У преподавания истории – иная цель. Государственный деятель, историк должен знать и понимать гораздо больше школьника – вот ему нужно максимально возможное приближение к истине во всех её аспектах, а школьнику это только во вред. Эта умственная пища – не для его незрелого желудка. Ему нужно дать яркую, духоподъёмную, интересную картинку, которая бы будила патриотические чувства – вот что надо в школе. «О Родина святая, какое сердце не дрожит, тебя благословляя!» - такой должен быть стилистический камертон, по которому следует настраивать учебник истории для средней школы.
Школьная история – это скорее произведение агитпропа, чем науки. И надо сделать так, чтобы это произведение было качественным и талантливым. Произведение агитпропа обязано быть качественным и талантливым, поскольку иначе оно не окажет никакого воздействия на свою аудиторию и тем самым перестанет быть произведением агитпропа. Безусловно, там должны быть изложены выверенные, общепринятые факты. Цари, битвы, восстания, культурные достижения – всему найдётся место; важно, чтобы общий стиль был – положительный, уважительный и оптимистический. Кто только ни стебался над знаменитой фразой, приписываемой графу Бенкендорфу: «Прошедшее России было удивительно, её настоящее более чем великолепно, что же касается до будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение»! А фраза – полезная. Именно с таких позиций и надо рассказывать школьную историю. Любопытно, при каких обстоятельствах глава III отделения произнёс эту фразу.
И никакой критики! Школа – место, где учатся. А не критикуют. Водораздел высшей (настоящей высшей) и средней школы пролегает не в последнюю очередь и в этой области – в отношении к критике. Те, кто готовится производить новые знания, должны приобрести навык критики, им необходимо знать разные подходы и взаимно противоположные идеи. Но это дело высшей школы, университета. А школьникам множественность подходов и разнообразие идей - не просто бесполезно – вредно, т.к. сбивает с толку и внушает ложную идею, что раз всё так зыбко, то ничего и знать не надо. Что касается истории – то плюс ко всему внушают ещё и презрение к «Рашке», в которой они имели несчастье родиться и которая не одарила их ни мягким климатом, ни изобильными общественными нужниками.
Впрочем, несвоевременный «критический подход» вреден не только в школьном преподавании истории.
Одна из моих продавщиц рассказала такую историю. Как-то раз её внук, четвероклассник Дима, пришёл домой и заявил бабушке, в прошлом учительнице начальных классов: «Орфография – вещь условная. Просто люди договорились так писать, а могли бы и по-другому. Вот, например, пишется «рассказ», а лучше было бы, правильнее – «разсказ». – «Кто тебе сказал этот ужас?» - возмутилась бабушка. – «Виктор Николаевич», - был ответ. Оказалось, что заболевшую надолго учительницу взялся заменять студент-лингвист. Диму был вызван к доске и написал злополучный «разсказ». Юный учитель не поставил кол, не возмутился, а, напротив, похвалил Диму, отметив, что у того «верное языковое чутьё – правильно чует приставку». Но, к сожалению, современная орфография учит писать «рассказ», хотя «рас» и «раз» - это на самом деле одна и та же приставка и лучше было бы её и писать одинаково. Собственно, когда-то, до революции так и писали – «разсказ». Но поскольку современная орфография велит писать по-другому – надо подчиняться, как правилам дорожного движения. А вообще-то орфография – вещь относительная и условная, она может меняться, как всякое соглашение людей. Вот примерно так сказал юный лингвист своим ещё более юным слушателям. Он сказал глупость? Это неверно? Всё совершенно верно, и даже безупречно научно. Но при этом неуместно и вредно. Дети должны учить орфографию и чтить её, как святыню. Что они поняли из слов учителя? Что этого делать не надо, что все эти жи-ши – тьфу, ерунда собачья, хочу так – хочу сяк, может, это всё завтра отменят. Вот что они поняли. Так что неуместная и не вовремя сказанная истина – хуже всякой лжи. В школе должны изучаться только доступные возрасту и полезные вещи. Критика, повторюсь ещё раз, не дело школы. Она формирует скепсис и нигилизм, т.е. ровно обратное тому, что требуется. Все эти «такие взгляды», «сякие взгляды» - в школе вредны, потому что нет ещё ясных знаний и внятных ориентиров.
Я помню, когда учился в школе мой сын (окончил в 2002 г.), вовсю свирепствовал плюрализм, множественность подходов, проблемное обучение и вся эта дурно переваренная интеллигентская лабуда. Так вот они проходили в 9-м, кажется, классе… цивилизационные альтернативы! То есть, как могло бы быть, но не стало. Например, что бы было, если бы Русь приняла католичество, кажется. Школьники нетвёрдо знали, кто таков Иван Грозный и при каких обстоятельствах была взята Бастилия, а им – цивилизационные альтернативы. В результате такого обучения моя молодая сотрудница (выпускница той альтернативно-критической поры) обнаружила незнание, сколько было мировых войн.
Ни в коем случае нельзя допускать в школу нигилистического оплёвывания собственного прошлого. Это всё равно, что учить неуважению к собственным родителям и прошлому своей семьи. А это – есть. И не только у нас. Уже и в Америке есть. Патрик Бьюкенен говорит, распространившаяся в Америке манера оплёвывать своё прошлое и непрестанно в нём раскаиваться – это признак национальной слабости и упадка духа. Той самой «смерти Запада», о которой он пишет в своей одноимённой книжке. Так что слушатели «Эха Москвы» могут гордиться: мы болеем с Америкой одной болезнью.
Впрочем, у нас клиническая картина недуга усугубляется наследственным хроническим заболеванием: интеллигентским скепсисом и антипатриотизмом. Тем, что в интеренетовской среде называют «самокозлением». Это наш застарелый недуг. Мы всё время чего-то стыдимся и в чём-то каемся. Чуть не полвека назад вторглись в Чехословакию – так до сих пор каемся и стыдимся. Это прям какой-то интеллигентский символ – эта самая Чехословакия. А что такого в том, что наша страна отстояла, в том числе и с оружием в руках, зону своих интересов? Или нужно было немедленно отдать её противнику – тогда будет правильно?
Академическое, университетское, научное изучение истории имеет целью (должно, по крайней мере) – познание истины. Школьное изложение ориентировано не на истину, а на правду. Правда – это истина частичная, адаптированная, моралистически прикрашенная, прагматически ориентированная. У правды и истины разные цели и сферы применения. Но об этом – в следующий раз. Это очень интересная тема, далеко выходящая за рамки школьного преподавания истории.
Комментариев нет:
Отправить комментарий