06.03.15В. Скачко
Версии
Представитель ОБСЕ по вопросам свободы слова Дуня (по другим
данным, видимо, более европейским, Дунья) Миятович опять подтвердила
старое наблюдение, обогащенное и дополненное уже современными реалиями:
Дуню нежелательно не только выпускать в Европу, но и впускать ее оттуда.
Любую Дуню. Она обязательно что-то напартачит. Либо там, либо здесь.
Вот съездила госпожа Миятович с таким шикарным именем в Крым, и нате вам
вывод: там, оказывается, «уничтожают свободные СМИ и вводят цензуру».
Такими темпами, что Европу и лично Дуню корежит и плющит.
«Идет ликвидация свободных СМИ в Крыму. И давление на независимые и критические голоса является волнительным и тревожным. Правда – первая жертва во времена кризиса, и это, конечно, относится и к Крыму. Я призываю тех, кто несет ответственность, остановить цензуру в СМИ и обеспечить защиту журналистов», – заявила Дуня по итогам визита на полуостров, недавно ставший частью России.
И в чем же цензура? А очень просто: по Дуне Миятович, она в том, что все украинские телеканалы в Крыму или отключены или заменены российскими, журналистам 13 изданий угрожали, запрещали въезд в Крым или отнимали технику, а в шести изданиях были приведены обыски и изъята техника. В частности, особо чмурили крымскотатарский телеканал ATR. И что характерно, в таком же ключе высказалась и международная правозащитная (ха-ха-ха. – Авт.) организация Freedom House, специализирующаяся, кроме того, на поддержке и информобеспечении «цветных» революций и госпереворотов. Эти «правозащитники» тоже заметили в Крыму страшное давление на журналистов местных и иностранных масс-медиа, что вообще ведет к созданию «информационного гетто».
И все было бы ничего, борьбу за свободу слова в Крыму нужно всячески приветствовать, потому что, как известно, лес рубят – щепки летят. Крыму так усиленно и ускоренно возвращают «государственную русскость», что подчас формой подменяют содержание. Власти в Крыму по старой привычке хотят лучше выглядеть, чем лучше быть.
Или хотя бы становиться лучше. В процессе. Так нет же: в Крыму как были, так и остаются и даже усугубляются проблемы экономического и социального характера, обостряются межнациональные отношения, рушится народнохозяйственный комплекс, из-за украинской блокады усугубляются транспортные проблемы, местные и российские бандюки уже при попустительстве российских силовиков захватили контроль над Керченской переправой, но говорить об этом нежелательно. Важно лить елей на всевозможные проявления и демонстрацию счастья от «возвращения в родную гавань». А кто не хочет, тот гад, ату его, ату. В России это могут. А тут вообще речь идет о Крыме, у которого остался еще и прежний украинский опыт подавления недовольных и несогласных...
И говорю я это потому, что украинский опыт подавления инакомыслия ведь никуда не делся. Он – в соседней Украине не просто трансформировался в соответствии с новыми идеологическими установками и заказами, а расцвел пышным сине-желтым патриотическим цветом. Борьба за свободу слова в Крыму должна, повторяю, приветствоваться по-любому. Но она была бы более осмысленной, правдивой и актуальной, если бы:
а) все перечисленное Дуней и Freedom House и предпринятое крымскими властями против местных и зарубежных СМИ в полной мере не касалось Украины;
б) если бы Миятович, Freedom House и десятки других аналогичных институтов и организаций видели все эти недостатки в Украине, а не игнорировали, более того, не покрывали их, мотивируя это революционно-демократической целесообразностью типа «все, майдан победил, свобода пришла, а кто против, те недемократы».
Да что там говорить. В Украине даже создано специальное «министерство правды», призванное унифицировать информацию в нужном формате – только в угоду власти и ее планам. Министерство информации называется. Или, если проще, Минстець – по фамилии руководителя и кума президента Юрия Стеця, который свой плюрализм отшлифовал еще на принадлежащем Сами Знаете Кому «5-м анале». Миятович, кстати, одной из первых выступила против создания Минстеця. Но ее послали. Тоже одной из первых. В Европу, разумеется, хотя допускаются и другие очень созвучные и хорошо рифмующиеся «адреса».
Давление на неугодных журналистов началось чуть ли не сразу после переворота. Он случился 22 февраля 2014 года, а уже через два дня, 24 февраля, лично я обнаружил свою фамилию среди тех, кого через Интернет новые певцы и информхолуи победившего режима призвали объявить «персонами нон-грата в украинском информационном пространстве». Да-да, потребовали даже не политики-победители, именно журналисты, которые обслуживали переворот, а теперь разинули клювы в ожидании печенюшек в знак благодарности за верную службу. Они требовали места под солнцем и убирали конкурентов. А потом вообще усугубили требования тремя «не»: НЕ давать врагам работу, НЕ предоставлять им эфир, экран или даже страницы в любых СМИ и НЕ использовать как экспертов.
Лично я не очень опечален таким поворотом в своей журналистской судьбе. Это избавило меня от необходимости общаться с новыми украинскими постевромайданными СМИ по трем причинам. Я нашел для себя, считаю, шикарные отмазки, чтобы не коммутировать с «люстраторами»: а) я люстрирован; б) я брезглив; в) считаю, что новым украинским СМИ вредно общаться с умными людьми, ибо это может поколебать их тупую патриотическую платформу, вызвать сомнения и лишить в итоге печенюшек.
Впрочем, не обо мне речь. Я всего лишь одно из кривых зеркал, в которых причудливо (по-патриотичному – чудэрнацькы) отражается происходящее с украинскими СМИ в частности и с политикой вообще. Во-первых, я давно живу, но на митингах и баррикадах того, что сегодня называется «национально-вызвольни змагання», я не видел практически никого – ни из сегодняшних политиков, ни из журналистов. Из тех, естественно, кому возраст позволял. А позволял он многим. Но сегодняшние политики постарше были заняты дерибаном собственности и накоплением олигархического капитала, что и предопределило их путь в политику сегодня. А журналисты, которые сейчас рулят, уже начинали свой путь с вопроса при найме на работу «кого мы мочим и за сколько?». Поверьте мне, бывшему главному редактору с 12-летним стажем. А в слове «х...» эти «борцы-мочилы» могли сделать четыре ошибки. И легкие от яиц при написании текстов не отличали. Конечно, таким легче служить, чем работать по журналистским стандартам. И персонал они подбирают сегодня под себя и под поступивший заказ. Сегодня заказ – это «путь в Европу» и «патриотизм». Все равно, что борьба за девственность в публичном доме...
Во-вторых, мне есть что вспомнить, с чем сравнить и что порассказать. Благодаря нынешним «борцам за нэньку» я прошел путь от «антисоветчика» и «украинского буржуазного националиста», которого нужно выслать из «великой страны СССР», до «украинофоба» и «агента Кремля», которому не место в «независимой Украине». Причем до обретения независимости Украины, которую я отстаивал тогда, и после «евромайдана-2013/2014», сегодня приведшего к власти и кормушке нынешних, в совершенно разных «грехах» меня обвиняют одни и те же люди. С гибким хребтом, умеющие перестраиваться. Славные такие ребята. О себе они говорят «нэзламни». И это правда, гибкое очень сложно сломать...
А сейчас вообще началась вакханалия борьбы за свободу слова после победившего «евромайдана». Сначала мочили неугодных и конкурентов, вымещая зло и зачищая поле для деятельности. А потом, после 15 апреля прошлого года и начала «АТО», все коварно, подло и цинично было брошено на съедение «молоху патриотизма». Типа – «нэнька» в опасности, для ее защиты все средства хороши. И чем больше «нэнька» демонстрировала, что в своих бедах виновата она сама, ее недееспособная, лживая и вороватая власть, мошенники и авантюристы, к ней присосавшиеся, тем громче, сильнее и активнее был вал и шквал эрзац- и квазипатриотической дрысни.
Сначала демонстративно запретили 18 российских телеканалов, которые, по мнению Киева, показывали неправду. Потом начали нападать и избивать самих журналистов, отбирая технику и даже автомобили. А вот сейчас – как апофеоз! – вообще фактически запретили аккредитацию нескольким десяткам СМИ из России, многих начали помещать на всевозможные «доски позора» и вообще запретили въезд в Украину. Параллельно оказывали давление, нападали на редакции и журналистов, травили в своих СМИ призывами к люстрации и лишению той же аккредитации тех украинских СМИ, которые не хотели так уж сильно врать. Я специально не буду даже называть их, чтобы не спровоцировать активность «люстраторов-запретителей». Многие украинские СМИ, не нравящиеся власти или избранные ее представителями для дерибана и рейдерства, уже получили предупреждения об изъятии лицензий и пребывают в «предстартовом» состоянии: дадут отмашку – и «мочилово» войдет в завершающую стадию. Под дубинками рейдеров из карательных добровольческих батальонов. Они в этом качестве сегодня в патриотической моде...
Вершиной борьбы за информпространство под заданный заказ стал призыв Минстеця создавать интернетармию и нанимать в нее ботов и троллей. Чтобы и в «Паутине» – фактически последней зоне свободы – на корню пресекать неугодную информацию и троллингом, срачем ботов и банами в соцсетях затыкать рты «вражеским» блоггерам и даже случайным авторам.
А как вам последние инициативы? Нардеп из пропремьерского «Народного фронта» Константин Матейченко предлагает в Уголовном кодексе предусмотреть уголовную ответственность (до 3 лет тюряги после штрафов и запретов) за «оскорбление державы и поддержку этих «оскорблений». «Борец» даже зарегистрировал соответствующий документ в секретариате парламента, но потом отозвал его. Однако от идеи не отказался – просто взял время «на доработку». А на самом деле ждет, когда востребуют, поторопился, бедняга ретивый.
Деффачка-борцица с мандатом от пропрезидентской силы Ирина Фриз предлагает запретить всем, и журналистам тоже, в зоне АТО пользоваться всеми видами связи, чтобы не рассказывать о войне правду и не подрывать боевой и патриотический дух как на фронте, так и в тылу. Ее же коллега Сергей Каплин просто мельчит и тупо предлагает начинать с малого – «мочить» отдельные СМИ. Он зарегистрировал в Раде проект постановления о проверке СБУ, Генпрокуратурой и МВД газеты «Вести». На предмет обнаружения в ней очагов сепаратизма и антиукраинизма. И я ведь не шучу и не зачитываю строки из определения психиатров при обследовании депутата. Это его обычное состояние в фазе обострившегося патриотизма и маниакального желания любой ценой выслужиться. И «болезнь» эта в Украине приобретает размах пандемии...
А Дун(-ь-)я Миятович молчит. И всевозможные многочисленные защитники журнализма – тоже. Их глаза не видят очевидного. Более того, западный коллега укропатриотов, корреспондент Los Angeles Times Сергей Лойко недавно на полном серьезе обвинил именно российскую журналистику (даже не Владимира Путина, что вообще странно) в войне в Донбассе. «Я обвиняю российскую журналистику, в первую очередь официальную, государственную, в том, что они являются творцами этой кровопролитной, братоубийственной войны в Украине, которой не должно было быть. Если бы не российские журналисты государственных средств так называемой массовой дебилизации или массового зомбирования, этой войны бы не было. Потому что в Украине не было условий для такого конфликта», – сказал мудрый Сережа из-за океана, видимо, по телефону подхватив вирус патриотизма от Фриз и Каплина.
То, что сегодня происходит в СМИ Украины, – это уже одновременно и цензура, и контроль со стороны различных спонсоров и хозяев-собственников СМИ, что ведет практически к запрету на профессию для тех, кто иначе мыслит и поэтому неугоден власти. И ее слугам, которые к тому же таким образом устраняют конкурентов и загребают под себя их лицензии, частоты, эфир и т. д. А то, как с этим пытаются бороться на Западе, который старательно прививает Украине свои «демократические ценности», – вообще кризис жанра. Ибо нельзя бороться с двойными стандартами и двойной моралью такими же стандартами и моралью. Нельзя защищать свободу слова запретами СМИ и выборочной цензурой по принципу революционной или прочей целесообразности. Равно как и нельзя отстаивать верховенство прав и свобод граждан попиранием их в угоду властям или конъюнктуре...
...Однако происходит все это не только в Украине, но и по всему миру. Запад «гонит лажу» повсеместно. Ну, скажите, чем отличаются боевики ИГИЛ, уничтожающие кувалдами древние статуи, от боевиков майдана, сносящих в Украине памятники неугодным вождям или событиям? Ничем. Но я все же вижу некоторые циничные и мерзкие отличия. Боевики ИГИЛ только рушат памятники и взамен им ничего не ставят. А в Украине сносят памятники Владимиру Ленину, а вместо них возносят на постаменты Степана Бандеру. А в чем разница, когда, например, Бандера в детстве, развивая в себе безжалостность к врагам Украины, убивал маленьких котят и даже имел кликуху «Кошкодер», а Ленин, по воспоминаниям родных и близких, тренировал революционную или какую-то иную волю, издеваясь над котятами или крольчатами-зайчатами? Нет ее, разницы. Но за кошек страшно, ибо кошкодеры по-прежнему в моде, вот что опасно...
P.S. И нельзя же ведь сказать, что журналисты-патриоты или журналисты-демократы-либералы не понимают, что делают. Они понимают, но во главу угла ставят именно революционную целесообразность, которая и питает ненависть к врагам и нетерпимость. Они клин клином вышибают. Не желают понимать, что кто-то будет вышибать их «клин». И на майдан пойдут антимайданом. И так – до бесконечности. Вот фрагмент интервью «Телекритике» Екатерины Сергацковой («Украинская правда», «Новое время», «Громадське», Colta.ru, «Медуза»), одной из таких либералок-борциц за избранную и «правильную» свободу слова:
- Как такое количество их коллег из России могут 24 часа 7 дней в неделю говорить неправду? Это ведь не отдельные личности, а сотни людей. Они же – все! – не могут всерьез не понимать, что делают что-то не так? Что это – не журналистика.
- Кто-то понимает, кто-то нет. Многие российские журналисты абсолютно уверены, как, собственно, и большинство жителей «планеты Россия», что все именно так, как они описывают, их спикеры говорят именно такие вещи. Они общаются в другом кругу, а окружение формирует сознание.
- Но мы ведь знаем примеры инсценировок, когда эти псевдожурналисты придумывали сюжет «спектакля», нанимали актеров.
- Этим занимаются отдельные люди. Те, кто находятся на периферии профессии. Они это делают искренне – для того чтобы «Новороссия» победила, чтоб остались в живых русские люди на Донбассе. У них перевернутая картинка мира, им это кажется естественным. Они мыслят где-то так же, как люди, которые организовывали акции на Майдане год назад. И не видели в этом ничего зазорного.
P.P.S. Как сообщало агентство «е-Крым», в Севастополе по итогам прошлого года сокращение промышленного производства составило 80%, сокращение производства в сельском хозяйстве составило 50%, сокращение объема строительства – 50%. А агентство УНИАН со ссылкой на замминистра экономики Украины Романа Качура сообщило, что «на этой территории (Донецкой и Луганской областей) экономика упала примерно на 80%, очевидно, это оказывает как прямое, так и опосредованное влияние на экономику Украины в целом». И в Севастополе войны нет, а в Донбассе война есть.
Вот и все выводы. Вот такая фигня...
«Идет ликвидация свободных СМИ в Крыму. И давление на независимые и критические голоса является волнительным и тревожным. Правда – первая жертва во времена кризиса, и это, конечно, относится и к Крыму. Я призываю тех, кто несет ответственность, остановить цензуру в СМИ и обеспечить защиту журналистов», – заявила Дуня по итогам визита на полуостров, недавно ставший частью России.
И в чем же цензура? А очень просто: по Дуне Миятович, она в том, что все украинские телеканалы в Крыму или отключены или заменены российскими, журналистам 13 изданий угрожали, запрещали въезд в Крым или отнимали технику, а в шести изданиях были приведены обыски и изъята техника. В частности, особо чмурили крымскотатарский телеканал ATR. И что характерно, в таком же ключе высказалась и международная правозащитная (ха-ха-ха. – Авт.) организация Freedom House, специализирующаяся, кроме того, на поддержке и информобеспечении «цветных» революций и госпереворотов. Эти «правозащитники» тоже заметили в Крыму страшное давление на журналистов местных и иностранных масс-медиа, что вообще ведет к созданию «информационного гетто».
И все было бы ничего, борьбу за свободу слова в Крыму нужно всячески приветствовать, потому что, как известно, лес рубят – щепки летят. Крыму так усиленно и ускоренно возвращают «государственную русскость», что подчас формой подменяют содержание. Власти в Крыму по старой привычке хотят лучше выглядеть, чем лучше быть.
Или хотя бы становиться лучше. В процессе. Так нет же: в Крыму как были, так и остаются и даже усугубляются проблемы экономического и социального характера, обостряются межнациональные отношения, рушится народнохозяйственный комплекс, из-за украинской блокады усугубляются транспортные проблемы, местные и российские бандюки уже при попустительстве российских силовиков захватили контроль над Керченской переправой, но говорить об этом нежелательно. Важно лить елей на всевозможные проявления и демонстрацию счастья от «возвращения в родную гавань». А кто не хочет, тот гад, ату его, ату. В России это могут. А тут вообще речь идет о Крыме, у которого остался еще и прежний украинский опыт подавления недовольных и несогласных...
И говорю я это потому, что украинский опыт подавления инакомыслия ведь никуда не делся. Он – в соседней Украине не просто трансформировался в соответствии с новыми идеологическими установками и заказами, а расцвел пышным сине-желтым патриотическим цветом. Борьба за свободу слова в Крыму должна, повторяю, приветствоваться по-любому. Но она была бы более осмысленной, правдивой и актуальной, если бы:
а) все перечисленное Дуней и Freedom House и предпринятое крымскими властями против местных и зарубежных СМИ в полной мере не касалось Украины;
б) если бы Миятович, Freedom House и десятки других аналогичных институтов и организаций видели все эти недостатки в Украине, а не игнорировали, более того, не покрывали их, мотивируя это революционно-демократической целесообразностью типа «все, майдан победил, свобода пришла, а кто против, те недемократы».
Да что там говорить. В Украине даже создано специальное «министерство правды», призванное унифицировать информацию в нужном формате – только в угоду власти и ее планам. Министерство информации называется. Или, если проще, Минстець – по фамилии руководителя и кума президента Юрия Стеця, который свой плюрализм отшлифовал еще на принадлежащем Сами Знаете Кому «5-м анале». Миятович, кстати, одной из первых выступила против создания Минстеця. Но ее послали. Тоже одной из первых. В Европу, разумеется, хотя допускаются и другие очень созвучные и хорошо рифмующиеся «адреса».
Давление на неугодных журналистов началось чуть ли не сразу после переворота. Он случился 22 февраля 2014 года, а уже через два дня, 24 февраля, лично я обнаружил свою фамилию среди тех, кого через Интернет новые певцы и информхолуи победившего режима призвали объявить «персонами нон-грата в украинском информационном пространстве». Да-да, потребовали даже не политики-победители, именно журналисты, которые обслуживали переворот, а теперь разинули клювы в ожидании печенюшек в знак благодарности за верную службу. Они требовали места под солнцем и убирали конкурентов. А потом вообще усугубили требования тремя «не»: НЕ давать врагам работу, НЕ предоставлять им эфир, экран или даже страницы в любых СМИ и НЕ использовать как экспертов.
Лично я не очень опечален таким поворотом в своей журналистской судьбе. Это избавило меня от необходимости общаться с новыми украинскими постевромайданными СМИ по трем причинам. Я нашел для себя, считаю, шикарные отмазки, чтобы не коммутировать с «люстраторами»: а) я люстрирован; б) я брезглив; в) считаю, что новым украинским СМИ вредно общаться с умными людьми, ибо это может поколебать их тупую патриотическую платформу, вызвать сомнения и лишить в итоге печенюшек.
Впрочем, не обо мне речь. Я всего лишь одно из кривых зеркал, в которых причудливо (по-патриотичному – чудэрнацькы) отражается происходящее с украинскими СМИ в частности и с политикой вообще. Во-первых, я давно живу, но на митингах и баррикадах того, что сегодня называется «национально-вызвольни змагання», я не видел практически никого – ни из сегодняшних политиков, ни из журналистов. Из тех, естественно, кому возраст позволял. А позволял он многим. Но сегодняшние политики постарше были заняты дерибаном собственности и накоплением олигархического капитала, что и предопределило их путь в политику сегодня. А журналисты, которые сейчас рулят, уже начинали свой путь с вопроса при найме на работу «кого мы мочим и за сколько?». Поверьте мне, бывшему главному редактору с 12-летним стажем. А в слове «х...» эти «борцы-мочилы» могли сделать четыре ошибки. И легкие от яиц при написании текстов не отличали. Конечно, таким легче служить, чем работать по журналистским стандартам. И персонал они подбирают сегодня под себя и под поступивший заказ. Сегодня заказ – это «путь в Европу» и «патриотизм». Все равно, что борьба за девственность в публичном доме...
Во-вторых, мне есть что вспомнить, с чем сравнить и что порассказать. Благодаря нынешним «борцам за нэньку» я прошел путь от «антисоветчика» и «украинского буржуазного националиста», которого нужно выслать из «великой страны СССР», до «украинофоба» и «агента Кремля», которому не место в «независимой Украине». Причем до обретения независимости Украины, которую я отстаивал тогда, и после «евромайдана-2013/2014», сегодня приведшего к власти и кормушке нынешних, в совершенно разных «грехах» меня обвиняют одни и те же люди. С гибким хребтом, умеющие перестраиваться. Славные такие ребята. О себе они говорят «нэзламни». И это правда, гибкое очень сложно сломать...
А сейчас вообще началась вакханалия борьбы за свободу слова после победившего «евромайдана». Сначала мочили неугодных и конкурентов, вымещая зло и зачищая поле для деятельности. А потом, после 15 апреля прошлого года и начала «АТО», все коварно, подло и цинично было брошено на съедение «молоху патриотизма». Типа – «нэнька» в опасности, для ее защиты все средства хороши. И чем больше «нэнька» демонстрировала, что в своих бедах виновата она сама, ее недееспособная, лживая и вороватая власть, мошенники и авантюристы, к ней присосавшиеся, тем громче, сильнее и активнее был вал и шквал эрзац- и квазипатриотической дрысни.
Сначала демонстративно запретили 18 российских телеканалов, которые, по мнению Киева, показывали неправду. Потом начали нападать и избивать самих журналистов, отбирая технику и даже автомобили. А вот сейчас – как апофеоз! – вообще фактически запретили аккредитацию нескольким десяткам СМИ из России, многих начали помещать на всевозможные «доски позора» и вообще запретили въезд в Украину. Параллельно оказывали давление, нападали на редакции и журналистов, травили в своих СМИ призывами к люстрации и лишению той же аккредитации тех украинских СМИ, которые не хотели так уж сильно врать. Я специально не буду даже называть их, чтобы не спровоцировать активность «люстраторов-запретителей». Многие украинские СМИ, не нравящиеся власти или избранные ее представителями для дерибана и рейдерства, уже получили предупреждения об изъятии лицензий и пребывают в «предстартовом» состоянии: дадут отмашку – и «мочилово» войдет в завершающую стадию. Под дубинками рейдеров из карательных добровольческих батальонов. Они в этом качестве сегодня в патриотической моде...
Вершиной борьбы за информпространство под заданный заказ стал призыв Минстеця создавать интернетармию и нанимать в нее ботов и троллей. Чтобы и в «Паутине» – фактически последней зоне свободы – на корню пресекать неугодную информацию и троллингом, срачем ботов и банами в соцсетях затыкать рты «вражеским» блоггерам и даже случайным авторам.
А как вам последние инициативы? Нардеп из пропремьерского «Народного фронта» Константин Матейченко предлагает в Уголовном кодексе предусмотреть уголовную ответственность (до 3 лет тюряги после штрафов и запретов) за «оскорбление державы и поддержку этих «оскорблений». «Борец» даже зарегистрировал соответствующий документ в секретариате парламента, но потом отозвал его. Однако от идеи не отказался – просто взял время «на доработку». А на самом деле ждет, когда востребуют, поторопился, бедняга ретивый.
Деффачка-борцица с мандатом от пропрезидентской силы Ирина Фриз предлагает запретить всем, и журналистам тоже, в зоне АТО пользоваться всеми видами связи, чтобы не рассказывать о войне правду и не подрывать боевой и патриотический дух как на фронте, так и в тылу. Ее же коллега Сергей Каплин просто мельчит и тупо предлагает начинать с малого – «мочить» отдельные СМИ. Он зарегистрировал в Раде проект постановления о проверке СБУ, Генпрокуратурой и МВД газеты «Вести». На предмет обнаружения в ней очагов сепаратизма и антиукраинизма. И я ведь не шучу и не зачитываю строки из определения психиатров при обследовании депутата. Это его обычное состояние в фазе обострившегося патриотизма и маниакального желания любой ценой выслужиться. И «болезнь» эта в Украине приобретает размах пандемии...
А Дун(-ь-)я Миятович молчит. И всевозможные многочисленные защитники журнализма – тоже. Их глаза не видят очевидного. Более того, западный коллега укропатриотов, корреспондент Los Angeles Times Сергей Лойко недавно на полном серьезе обвинил именно российскую журналистику (даже не Владимира Путина, что вообще странно) в войне в Донбассе. «Я обвиняю российскую журналистику, в первую очередь официальную, государственную, в том, что они являются творцами этой кровопролитной, братоубийственной войны в Украине, которой не должно было быть. Если бы не российские журналисты государственных средств так называемой массовой дебилизации или массового зомбирования, этой войны бы не было. Потому что в Украине не было условий для такого конфликта», – сказал мудрый Сережа из-за океана, видимо, по телефону подхватив вирус патриотизма от Фриз и Каплина.
То, что сегодня происходит в СМИ Украины, – это уже одновременно и цензура, и контроль со стороны различных спонсоров и хозяев-собственников СМИ, что ведет практически к запрету на профессию для тех, кто иначе мыслит и поэтому неугоден власти. И ее слугам, которые к тому же таким образом устраняют конкурентов и загребают под себя их лицензии, частоты, эфир и т. д. А то, как с этим пытаются бороться на Западе, который старательно прививает Украине свои «демократические ценности», – вообще кризис жанра. Ибо нельзя бороться с двойными стандартами и двойной моралью такими же стандартами и моралью. Нельзя защищать свободу слова запретами СМИ и выборочной цензурой по принципу революционной или прочей целесообразности. Равно как и нельзя отстаивать верховенство прав и свобод граждан попиранием их в угоду властям или конъюнктуре...
...Однако происходит все это не только в Украине, но и по всему миру. Запад «гонит лажу» повсеместно. Ну, скажите, чем отличаются боевики ИГИЛ, уничтожающие кувалдами древние статуи, от боевиков майдана, сносящих в Украине памятники неугодным вождям или событиям? Ничем. Но я все же вижу некоторые циничные и мерзкие отличия. Боевики ИГИЛ только рушат памятники и взамен им ничего не ставят. А в Украине сносят памятники Владимиру Ленину, а вместо них возносят на постаменты Степана Бандеру. А в чем разница, когда, например, Бандера в детстве, развивая в себе безжалостность к врагам Украины, убивал маленьких котят и даже имел кликуху «Кошкодер», а Ленин, по воспоминаниям родных и близких, тренировал революционную или какую-то иную волю, издеваясь над котятами или крольчатами-зайчатами? Нет ее, разницы. Но за кошек страшно, ибо кошкодеры по-прежнему в моде, вот что опасно...
P.S. И нельзя же ведь сказать, что журналисты-патриоты или журналисты-демократы-либералы не понимают, что делают. Они понимают, но во главу угла ставят именно революционную целесообразность, которая и питает ненависть к врагам и нетерпимость. Они клин клином вышибают. Не желают понимать, что кто-то будет вышибать их «клин». И на майдан пойдут антимайданом. И так – до бесконечности. Вот фрагмент интервью «Телекритике» Екатерины Сергацковой («Украинская правда», «Новое время», «Громадське», Colta.ru, «Медуза»), одной из таких либералок-борциц за избранную и «правильную» свободу слова:
- Как такое количество их коллег из России могут 24 часа 7 дней в неделю говорить неправду? Это ведь не отдельные личности, а сотни людей. Они же – все! – не могут всерьез не понимать, что делают что-то не так? Что это – не журналистика.
- Кто-то понимает, кто-то нет. Многие российские журналисты абсолютно уверены, как, собственно, и большинство жителей «планеты Россия», что все именно так, как они описывают, их спикеры говорят именно такие вещи. Они общаются в другом кругу, а окружение формирует сознание.
- Но мы ведь знаем примеры инсценировок, когда эти псевдожурналисты придумывали сюжет «спектакля», нанимали актеров.
- Этим занимаются отдельные люди. Те, кто находятся на периферии профессии. Они это делают искренне – для того чтобы «Новороссия» победила, чтоб остались в живых русские люди на Донбассе. У них перевернутая картинка мира, им это кажется естественным. Они мыслят где-то так же, как люди, которые организовывали акции на Майдане год назад. И не видели в этом ничего зазорного.
P.P.S. Как сообщало агентство «е-Крым», в Севастополе по итогам прошлого года сокращение промышленного производства составило 80%, сокращение производства в сельском хозяйстве составило 50%, сокращение объема строительства – 50%. А агентство УНИАН со ссылкой на замминистра экономики Украины Романа Качура сообщило, что «на этой территории (Донецкой и Луганской областей) экономика упала примерно на 80%, очевидно, это оказывает как прямое, так и опосредованное влияние на экономику Украины в целом». И в Севастополе войны нет, а в Донбассе война есть.
Вот и все выводы. Вот такая фигня...
|
Источник: Версии
|
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий