01.06.16.Александр Запольскис
REGNUM
В интересное время живем
Вот как это бывает: Кудрин предлагает России всеми силами встраиваться в западную экономическую модель, в это же время сам Запад замер в очень неудобной позе в попытке предугадать следующий шаг ФРС. От того, какую стратегию выберет ее глава Джанет Йеллен, сегодня зависит дата начала Второй Великой депрессии. Нет, не в США, во всем мире. Америку она, скорее всего, смоет вообще. Путь в тупик стал окончательно безальтернативным сразу после того, как из ужаса перед неизбежным ФРС включила печатный станок для «спасения» американской экономики от последствий ипотечного кризиса, чем окончательно сломала всю социально-экономическую модель капитализма.
Капитализм, по крайней мере, согласно его классикам, основывается на привлечении денег в товарное производство. Не в спекуляции, а именно в производство. Чтобы деньги принесли прибыль, их сначала следовало превратить в товары (или услуги), т. е. во что-то полезное для общества. Чем полезность больше, тем выше цена, которую потребители готовы заплатить, и, соответственно, тем выше прибыль. Так товар снова становился деньгами.
Несмотря на постепенное усложнение из-за появления в формуле бирж, акций и фьючерсов, в целом система оставалась самодостаточной. Надо больше товаров — с каждой итерацией в производство вкладываем больше денег. Рынок затоваривается — прибыль просто остается в деньгах, а объем производства снижается. Накопившиеся управленческие ошибки сбрасываются через периодически возникающие кризисы, которые неприятны, но в целом для системы не критичны и выполняют оздоровительную функцию. Относительно небольшие, по сравнению с целым, масштабы капитала, находящегося под управлением одного собственника, не позволяли перепроизводству достигать слишком высокой отметки. Общий уровень благосостояния, конечно, падал, но даже на дне он оставался далеким от критических для жизни величин. И лишним рабочим рукам находилось применение в других отраслях или на других территориях.
Не стоит думать, что эта система была раем. Жилось сложно, и работать приходилось много, но в целом благосостояние людей все же стабильно росло. Например, с 1860 по 1905 год количество ферм в США выросло втрое, с 2 до 6 млн, а количество фермеров увеличилось с 10 млн чел. в 1860-мс до 31 млн чел. в 1905-м, при общей численности населения США к тому моменту в 80 млн чел. Т. е. фермерами являлись 38,7% американцев. В сопоставимых ценах общая стоимость фермерских хозяйств в 1906 году в 3,75 раза превысила этот показатель за 1860 год и составила 30 млрд долларов.
Так все работало примерно до начала ХХ века, пока набравшие силу и жадность банкиры не осознали, что у фермеров накопилось «очень много денег», и решили их ограбить. В первую очередь, как водится, через «укрупнение хозяйств», производившихся точно теми же методами, как это делается в наши дни, т. е. через искусственное банкротство. Вторым инструментом стало предложение, а нередко и прямое навязывание «новых банковских продуктов»: «Сэр, у вас на счету в нашем банке скопилась солидная сумма денег. Зачем ей лежать без дела? Вы ведь можете купить акции, и ваши деньги сразу станут приносить вам доход! Это отличное предложение, сэр! Наши специалисты с удовольствием помогут вам подобрать наиболее выгодный вариант для инвестиций». Надо сказать, что было это еще в те времена, когда главным достоинством акций являлись выплачиваемые по ним дивиденды, а банки жили только на плату за хранение и переводы денег.
В результате классическая схема капитализма сломалась. Появление в обороте огромного количества внезапно свободных денег не имело, да и не могло иметь, адекватных вариантов их вложения в проекты реального сектора. Возник излишек капитала, тут же ставший высокопитательной средой для биржевых спекулянтов. Капитализация биржевого рынка акций в США с 1925 по 1929 год подскочила с 27 до 89 млрд долл. или в 3,3 раза за каких-то 4 года! Впрочем, смысл этих цифр станет нагляднее, если сказать, что вклад бирж в 1925 году составлял 29,8% от ВВП США в 90,5 млрд долл., а спустя четыре года биржевые спекуляции формировали 85,9% из ВВП в 103,6 млрд. Деньги стали делать просто из денег напрямую. Какие, к черту, товары или услуги! Покупай акции дешево, продавай дорого и разбогатеешь! В 1914 году во всей Америке имелось всего 4,5 тыс. миллионеров. В 1926-м их число перевалило за 11 тыс.
Когда деньги у потребителей стали заканчиваться, банки предложили брать кредит. В 1927 году в кредит было продано 85% мебели, 80% фонографов (да, друзья, да, в те времена тоже существовали свои айфоны), 75% стиральных машины, 2/3 пылесосов, 62% пианино, 81% швейных машин и холодильников. Купить автомобиль стало так же просто, как буханку хлеба, множество банков с радостью готово предоставить кредит. Маховик — бери сейчас, заплатишь потом — набирал обороты. В 1928 году объем продаж в рассрочку достиг отметки 8 млрд долларов, что в 12 раз превысило аналогичный показатель 1918 года. В кредит продавались даже акции, чтобы стать их владельцем, достаточно было первого взноса в размере 10% их стоимости. Хотя следующий, 1929 год, везде называется «золотым годом» экономического роста, 80% населения США уже не имело никаких накоплений, а 60% семей не зарабатывали даже 2 тыс. долл. в год, что составляло уровень самых первых жизненных нужд того времени. Зато с января 1928 по сентябрь 1929 года индекс DowJones поднялся со 190 до 382, и политики в один голос говорили о беспрецедентно высоких темпах экономического роста Америки.
Правда, уже тогда существовавшая Федеральная резервная система, что называется, спинным мозгом ощущала некоторую неправильность происходящего. Там не дураки сидели, дураки бы не смогли такую систему создать. Видя, что экономика на самом деле выдыхается, ФРС попыталась ее подстегнуть. И знаете как? Увеличением объема денежной и кредитной эмиссии! В августе 1927-го ФРС снизила учетную ставку до 3,5%, и деньги в экономику пошли, только не в реальную, а к спекулянтам. В 1929 году биржевыми спекуляциями в США занималось уже от 15 до 25 млн человек. Повсеместно надувались пузыри и строились пирамиды. Купленные акции закладывались в банках для получения новых кредитов, на которые снова покупались акции, чтобы использовать их в качестве залога для новых спекуляций.
Сообразив, что «в эту сторону не туда идем», ФРС попыталась резко перекрыть доступ к кредитам и в июле 1928 года подняла ставку до 5%, но набравший бешеные обороты биржевой спекулятивный маховик реагировал слабо и продолжал высасывать деньги из реального сектора. Несмотря на все вливания, денежный агрегат М2, известный как объем денежной массы, в 1929 году составляет всего 46,6 млрд долл., что всего на 0,38% выше показателя 1926 года. Весной 1929-го ФРС запрещает своим банкам выдавать кредиты под покупку акций. Результат — что мертвому припарка. В экономике уже нет свободных денег, начинает взрывной рост оборота векселей и разного рода денежных суррогатов. Но ФРС все еще думает, что управляет процессом, и в августе 1929 снова подымает ставку с 5 до 6% годовых и официально предупреждает о нарастании «неблагоприятных экономических обстоятельств». Бесполезно. Обколотый допингом «рынок» остается в убеждении, что «золотой дождь будет длиться вечно», и продолжает галоп.
А потом наступило 24 октября 1929 года, «Черный четверг», когда эта обезумевшая машина с громким треском взрывается. Один за другим лопаются пузыри и рушатся пирамиды. 1 октября котирующиеся на Уолл-стрит акции стоят 87 млрд долларов, спустя всего месяц, 1 ноября, за них дают только 55 млрд, а к марту 1933 года от них остается лишь 19 млрд. Под биржевыми обломками оказываются все остальные сектора экономики, в которых «внезапно возникает» тотальное перепроизводство. В промышленности, в сельском хозяйстве, в сфере услуг, в банковском деле. Везде. Только в одном 1932 году без крыши над головой в буквальном смысле остались 273 тыс. семей.
В первые три года вылетели в трубу два из каждых пяти банков и треть всех коммерческих предприятий. Выплавка стали упала в 8 раз, выпуск автомобилей — в 5 раз. С 1929 по 1933 год испарилось 85% всего капитала США. Больше 17 млн чел. потеряли работу. Учитывая тот факт, что в те времена в большинстве семей работали только мужчины, а средняя семья, включая детей, состояла из 5−6 человек, то можно с уверенностью сказать, что без средств к существованию осталось более 70 млн чел. Когда в начале 30-х советский «Армторг» разместил информацию о вакансиях для специалистов для работы в СССР, даже на очень маленькие зарплаты, в течение месяца было подано более 100 тыс. заявок от американцев, желающих ехать хоть к черту на рога, лишь бы там была работа. Потому что во многих регионах США вовсю полыхал настоящий голод. Чтобы спастись и сохранить Америку как государство, ее элите пришлось развязать Вторую мировую войну.
Хотя тогда у них получилось не только весьма удачно выкрутиться и очень прилично заработать, в том числе на раздербанивании британской колониальной системы, а также захватить лидерство во всем Западном мире, в подсознании правящей элиты США осталась огромная психологическая травма. Это примерно как до ужаса боязнь воды у однажды уже практически утонувшего человека. Но оказалось, что историческая память у американской элиты слишком коротка, а ее жадность и мессианское самомнение слишком велики, чтобы не лезть на старые грабли снова.
Полностью оправившись от последствий Великой депрессии, США примерно четверть века снова строго следовали классической модели капитализма. Надо отметить, что пока они это делали, им сопутствовал успех. Американская экономика не просто быстро росла, а развивалась, прежде всего, за счет реального сектора. Определенные проблемы, конечно, возникали, но, в сущности, они являлись все теми же закономерными периодическими встрясками, позволявшими сбросить окалину и с новой энергией продолжить развитие. Эта концепция вечного развития их и погубила.
К концу 70-х — началу 80-х американские банки снова почувствовали голод, так как началось постепенное замедление экономики. Потребности внутреннего рынка удовлетворены. С Европой торговля тоже идет в полный рост, но свободные там рыночные ниши уже в целом заняты. В остальном мире также окучены все, у кого есть деньги. А соглашение с саудитами насчет долларизации нефтяной торговли ОПЕК уже начало генерировать нарастающий поток ничем не обеспеченной ликвидности, раскручивая инфляцию. Только инфляция, когда растут цены в магазинах, это плохо, а вот когда растут цены на акции на бирже, на взгляд западного банкира, это очень даже хорошо. Это рост ВВП, это шикарная замануха для притока инвестиций, это, в конце концов, бонусы за рост капитализации быстрее рынка! Вот только денег для этого мало. Нефтедоллары находились в основном в руках арабов, а банкирам хотелось иметь свои. И в этот самый момент кто-то из банковских аналитиков «сообразил», что необходимые суммы «лежат буквально под ногами»…
К концу 70-х годов 48% американцев уверенно относили себя к среднему классу, доход которых колебался от 40 до 75 тыс. долл. в год, причем 15% имели даже выше 100 тыс. Ну как тут можно было удержаться от попытки «предложить состоятельным клиентам новый банковский продукт»! — «Сэр, у вас на счету в нашем банке скопилась солидная сумма денег. Зачем ей лежать без дела?» Если бы про Великую депрессию они знали не из комиксов, то имели шанс сообразить, чем все закончится, и вовремя дать себе по рукам. Ну, или руководство ФРС дало бы особо жадным «с ноги по фаберже». Но, увы.
Всем слишком хотелось денег. Как очень беспринципным и жадным инвестбанкирам, так и слишком амбициозным и слишком узколобым американским государственным политикам. Уровень экономической мощи США 80-х хорошо смотрелся на рекламных постерах, но уже начинал не дотягивать до растущих потребностей мирового гегемона, которому требовалось оплачивать слишком много счетов. Да и окрепшая Европа со своим проектом Союза Угля и Стали выходила на прямое противостояние с США. Америке срочно требовались новые драйверы роста, а биржевой бум обещал даже не рост, а ракетный взлет к звездам. Словом, сыр оказался слишком аппетитным, чтобы думать о мышеловке.
А когда в 2007-м году пузырь бабахнул, вот тогда американскую элиту проняло. Но отреагировала она тоже сугубо по-американски. Политиков в первую очередь волновал только сиюминутный результат, а аналитики ФРС хорошо поняли, каких масштабов цунами накроет экономику и насколько призрачны шансы выстоять у США. Больше всего пугала неготовность государственной системы к купированию последствий социально экономических катаклизмов такого масштаба. В начале прошлого века было проще. Потерять более 3 млн умершими от голода являлось в целом, конечно, ужасной, но не слишком катастрофической платой тогда и совершенно невозможным шагом сегодня. Американцы слишком привыкли хорошо и безопасно жить. Одномоментный рост безработицы до 50% населения, тотальный голод, каждый третий гражданин — бездомный, перенести такие потрясения Америка точно уже не могла. ФРС в ужасе запустила печатный станок и начала заливать в двигатель капитализма по-американски по 90 млрд долларов в год.
Ничего не напоминает? — 1927 год в анфас и в профиль. Только в этот раз ФРС сама себя убедила, что они способны обмануть даже дьявола. Черт с ним, с классическим капитализмом, главное — не пустить дутые деньги в реальный сектор. И они придумали — как. Одной рукой ФРС, через программы QE, щедро раздает сотни миллиардов, выкупая «плохие долги» у инвесторов, а другой заставляет их эти деньги тут же вкладывать в федеральные долговые бумаги, называя этот процесс «стерилизацией». Вот только народная мудрость недаром настоятельно советует вообще никогда не играть с дьяволом. Чтобы заинтересовать инвесторов в «стерилизации», ФРС была вынуждена предоставить им что-то более ценное, чем «свобода предпринимательства». Например, максимально большие процентные ножницы. Рыночная ставка по гособлигациям приносит 0,28% годовых, а бумаги ФРС дают 0,5%. И главное, что в этом случае ФРС еще и плохие, давно убыточные активы выкупает. Просто золотое дно. Инвесторы согласились, в ФРС с радостью открыли шампанское, процесс пошел…
И все было бы хорошо, если бы не математика и уже известный опыт 30-х годов. Новых долларов можно напечатать хоть триллионы, ставку ничто не мешает опустить даже до нуля, но прежде чем попасть под «стерилизацию», дармовые деньги успевают хотя бы раз прокрутиться на бирже, еще выше раздувая финансовый пузырь. Дело осложняется тем, что рост пузыря ведет к ускорению высасывания денег из реального сектора. Объем выданных кредитов в октябре 2015 года достиг 60 трлн долларов и в 5 раз превзошел денежную массу М2. Впрочем, надо было еще в 2008 задуматься, каким образом суммарный объем казначейских облигаций и биржевых акций США может оцениваться в 38 трлн долл., если ее денежная масса М2 едва достигает 12 трлн. Плюс к тому нулевая ставка с гарантией убивает американскую пенсионную и медицинскую системы. Надежнее, чем выстрел в голову.
При нынешних ставках обслуживание хранения стерилизованных денег на счетах ФРС обходится ей примерно в 12 млрд долларов в год. Из тех 90 млрд дутых денег, что американская экономика пока в состоянии ежегодно переваривать. 78 млрд долларов остаются в распоряжении Казначейства США и идут на финансирование бюджетных нужд. С растущим дефицитом, конечно, но избегать дефолта пока получается. Однако в таком режиме социальная, прежде всего пенсионная, система больше 2−3 лет не выдержит точно. Это коллапс экономики и социальный взрыв масштаба извержения Йеллоустоуна. Для спасения пенсионных и медицинских фондов необходимо поднять учетную ставку минимум до 3%, но тогда стоимость обслуживания «стерилизованных» денег возрастает до 72 млрд долл., и перечислять Казначейству становится практически нечего. Дефицит госбюджета уже за пару лет достигает критичной отметки безоговорочного суверенного дефолта. А это крах всей долларовой экономики и почти наверняка крах самих США как государства в его нынешнем виде и текущих границах. Словом, что пнем по сове, что совой об пень, сове все равно не жить.
А все потому, что ФРС собственноручно уничтожила капиталистическую модель экономики. Из жадности. Из тупого высокомерия. Из узколобости мышления. Из популизма. Сейчас уже без разницы, сколько таких «из» содержится в перечне причин. Главное — результат. Тот капитализм, который изложен в трудах классиков и по инерции преподается в экономических школах, уже почти с десяток лет как прекратил свое существование. Его убили банки, из обыкновенных кошельков для хранения денег, возомнившие себя главным управляющим механизмом экономики, вычеркнувшие товар из основополагающей формулы и лишившие денег их главной — накопительной — функции. Так что снимите шляпу, мы на похоронах американской системы капитализма.
Александр Запольскис 
Комментариев нет:
Отправить комментарий