22.02.15.
domestic_lynx
Татьяна Воеводина
Окончила Московский институт иностранных языков по специальности «переводчик» и Московскую государственную юридическую академию со специализацией по гражданскому праву. Работала в Министерстве Внешней торговли, в Итальянско-российской торговой палате, в качестве представителя в Москве итальянской компании группы ФИАТ. С 1998 г. владелица и руководитель компании "Белый кот", специализирующейся на продаже изделий для экологически чистой уборки. Также - агробизнес в Сальском районе Ростовской области
Вчера побывала на Антимайдане, а вообще на демонстрации – кажется, третий раз в жизни. Не буду описывать всех подробностей: об этом сказали (или скажут) другие, а я – только личные впечатления.
Мы договорились встретиться с моей знакомой, русско-немецкой журналисткой, антивоенной и антинацистской активисткой, прилежной участницей всяких митингов (в Германии), «у Пампуша» в 12 часов. Я опоздала на восемь минут, и очень злилась на себя; В. пришла по-немецки вовремя.
Чудная погода, капель. Народу немало, больше молодёжь, много студентов по виду, парней заметно больше, чем девушек. Есть, разумеется, люди всех возрастов, я видела даже кучку бабушек с самодельными плакатами. Тётка помоложе, домохозяечного вида, тащила на уровне живота плакатик, тоже самодельный: «Поможем чистить пятую колонну!» Какой-то средних лет мужик держал плакатик, тоже самодельный: «Мариуполь! Не бойся, я с тобой». Я вспомнила, что у моей тульской родственницы Маши в Мариуполе живёт подруга по её археологическим делам, и Маша очень за неё переживает. Надо сказать Маше, что некий мужик тоже переживает за Мариуполь. И, странным образом, мне показалась неожиданно приятной эта мысль. По-видимому, нам ещё предстоит открыть (или вспомнить), что такое солидарность. Двадцать пять лет нас учили конкурировать и достигать личного успеха, а солидарность казалась совковой архаикой. А вот живёт она – солидарность. Кажется: слова на хлеб не намажешь, а вот – греет сердце.
Тут же группа весёлых тёток в павлопосадских платках, повязанных не абы как, а по-фольклорному. Они, похоже, собирались что-то спеть, но постеснялись и не стали. Хорошо, что сейчас многие увлеклись фольклором. Журналистка, делавшая нашу корпоративную газету, - активистка фольклорного сообщества; по её рассказам, это довольно мощное движение. А недавно она уволилась и занялась этим делом профессионально. Мне кажется, это очень хороший знак. Национальное пробуждение начинается с интереса к своим корням, к истокам. Так было, например, в Германии в начале XIX века.
Попадаются казаки в папахах; группа казаков поёт «Клён кудрявый», но как-то не слишком задорно. Время от времени возникает хоровое пение «Катюши» - и смолкает: электронные средства озвучки разучили народ петь хором, даже итальянцы разучились. А году в 80-м слышала, как итальянские коммунисты хором и слаженно пели и Бандьеру Россу, и Интернационал.
Попадаются плакаты нудные и длинные (текст длинный), вроде: «Западная идеология и гей-парады нам не нужны». Согласна: не нужны, но текст не вдохновляет. Вообще, тексты на плакатах какие-то … не наведённые на резкость что ли. Всё вроде правильно, но «не цепляет», как выражается моя компаньонка – правда, не про политические лозунги, а про рекламные слоганы.
Придумать лозунг (как и рекламный слоган) – невероятно трудно. Но это не главная трудность. Главная – понять, что ты хочешь сказать, что называется, «городу и миру». У меня возникло впечатление, что ни участники, ни организаторы митинга, ни даже вожди патриотического движения - не тверды в этом вопросе. «Не допустим Майдана в Москве» – это, конечно, неплохо, но как-то расплывчато. Чего-то тут не хватает. Психологи, специалисты по так называемой «науке успеха» (есть такое направление прикладной психологии) говорят: никогда не надо ставить отрицательную цель, а надо всегда формулировать цель положительно. Некоторые считают, что наше подсознание вообще не воспринимает частицы «не». Ты говоришь «Я хочу не болеть», а оно, подсознание, слышит только «болеть». Ну, не знаю, насколько это верно, но безусловно верно то, что задачи и цели надо формулировать положительно. Хорошо бы бороться не «против», а «за». А за – что? Патриотическое движение этого толком не знает. Поэтому борется за всё хорошее против всего плохого. «Мир народам, земля крестьянам» - это был очень правильно сформулированный лозунг, и за большевиками пошли массы (да-да, знаю, что это придумали эсеры, но употребили-то большевики, и цели достигли). А какой мобилизующей силой обладает, например, такой текст: «Россия и Чечня – пример борьбы с международным терроризмом». Ну, пример, и – что?
Собственно, всё правильно: «Русскому миру – да, Майдану – нет». «Битва за Донбас». «Русские за русских». Но чего-то определённо не хватает.
Понравился студент, который стоял вблизи Малого театра с плакатом, где было нарисовано много печений, и надпись гласила: «Я не ем печенья». По крайней мере, забавно.
Да, нелёгкое дело – лозунг. Не случайно ЦК КПСС накануне Первомая, а может, и других праздников (я точно не помню) публиковал в «Правде» так называемые «призывы» ЦК КПСС к празднику. Их размещали на плакатах, транспарантах, выкрикивали на демонстрациях. Помню, открывался он неизменным: «Да здравствует 1 Мая – день международной солидарности трудящихся в борьбе против империализма и реакции за мир, демократию и социализм!». Как все продвинутые и свободомыслящие советские граждане, я всю эту агитку глубоко презирала. И вот на старости лет поняла: ох, трудное дело - сформулировать качественный лозунг. Кстати, лозунги социализма эпохи упадка (который я только и застала) были тоже, видимо, мертворождённые, высосанные из пальца, и потому никого не были способны вдохновить.
Плакатов, надо сказать, было гораздо меньше, чем знамён, знамёна вообще местами стояли плотно, как молодые лесопосадки. Преобладали рыже-чёрные полосатые: «Дон», «Национально-освободительное движение». Много было и просто с надписью «Антимайдан» - красные, с изображением скульптуры «Родина-мать» на Мамаевом кургане. Были, впрочем, и экзотические: «Белое движение», «Белоруссия» и даже Ливанский флаг с кедром. Моя В. тут же стала расспрашивать, кто да что, и ребята-ливанцы ей ответили, что они-де «ливанская Русь». Чего не бывает на свете! Ливанцы – за нас, а коренные русаки из пресловутой пятой колонны – против.
Организация была, как мне показалось, хорошая, но моя приятельница, привыкшая к немецкому Ordnung’ у во всём, в том числе и в демонстрациях, всё возмущалась, что созвали народ к двенадцати, а вот уж час, а ещё не сдвинулись с места. Она, рассчитывая на ходьбу, оделась чересчур легко, и туфли на ней были почти летние. Повозмущавшись, В., будучи человеком действия, пошла искать организаторов, чтобы передать им европейский опыт проведения подобных мероприятий. И тут колонна как раз пришла в движение, и мы с нею больше не увиделись.
Прошли по Петровке, мимо Малого театра, где стояла кое-какая военная техника – надо понимать, с Донбаса. Мне вспомнилось, как мой сын маленьким любил залезать на военную технику, выставленную возле Музея Вооруженных Сил.
Митинг на Театральной площади был скомканный и малоинтересный. Удивительно, что не засветились политические движения. Или засветились так, что я не заметила? Значит, плохо они светились… Выступила какая-то крымская студентка с выражением верноподданнических чувств. Благодарила, что по причине принятия Крыма в состав Российской Федерации у них нет Майдана.
Какая-то певица спела «Я люблю тебя, Россия» - нечто лирико-патриотическое. А почему не «Вихри враждебные веют над нами»? Гораздо больше соответствует духу времени. Почему не «Вы жертвою пали в борьбе роковой»? Мне кажется, пора вспоминать старые песни, если уж новые не пишутся. Кстати, для меня загадочно: почему нельзя написать песню с узнаваемой мелодией, которую нормальные люди могут петь хором? Это что, невозможно? Утрачено ноу-хау? Было бы очень интересно получить ответ от поэтов и композиторов на этот загадочный вопрос. Но раз уж нет новых песен – старые надо использовать. На них отзывается наше коллективное бессознательное, они обладают мобилизующим потенциалом.
Потом поэт Иван Куприянов читал стихи. Но мне больше всего понравилось то, что он сказал сермяжной прозой. Сказал он простую и верную вещь: «Нам пора перестать бояться прямо сказать о своих убеждениях». Это очень верно. Я давно замечала, что патриотически настроенные люди как-то стесняются … чего, кстати, стесняются? Мне думается, показаться (самим себе, в первую очередь) чересчур кондовыми, не затронутыми высшим знанием, слаще репы ничего не пробовавшими… Ватниками, в общем. Подспудная, инстинктивная боязнь показаться убогими провинциалами, не-европейцами – это очень наше, русское чувство. Вот араб не боится быть арабом, а русский вечно как-то жмётся, трётся: вы уж, извините, я тут в некотором роде русский, даже русский патриот, но вообще-то я конечно за общечеловеческие ценности и по-английски понимаю. Я и в себе это отчасти замечаю. Мы всё ещё благодушны и демобилизованы, мы, по нашей русской доброте и душевной шири, по-прежнему готовы считать Запад если уж не другом, то и не врагом. В глубине души мы уверены, что всё как-нибудь обойдётся. А это совершенно неверно, и очень опасно.
В 30-е годы бытовало выразительное словцо – «ротозейство». Понималась под ним такая вот расслабленность и благодушие, в то время как «враг не дремлет» - тоже один из тогдашних лозунгов. Мне кажется, это самое ротозейство присутствует в нашей российской генетике. Но ведь генетика не фатальна: надо понимать свои слабые стороны и действовать в соответствии с этим пониманием.
В одном горном отеле в Австрии на белёной стене висит тарелка, а на тарелке надпись: «Es ist spater als du denkst» - «Сейчас позднее, чем ты думаешь». Так оно и есть: позднее. А нам всё кажется, что время ещё есть, мы успеем, мы организуемся, мы мобилизуемся… потом. И всё не получается осознать, что «потом» уже наступило и ждать нечего, мы уже на войне. А воевать – так по-военному. (Так переводил Ленин известное французское изречение «a la guerre comme a la guerre”).
Комментариев нет:
Отправить комментарий