О патриотической оппозиции в Сирии

27.10.15 
spydell  
Спайдел Павел  В. 

У российской власти и в СМИ появились новомодные термины: «патриотичная оппозиция в Сирии» или даже «умеренные террористы», с которыми якобы предстоит иметь дело и вести переговоры? О боже, да что это за зверь такой?

Помимо ИГ и Аль-Каиды сейчас в Сирии представлено две военизированные группировки, которые противостоят регулярным войскам Сирии – это Свободная сирийская армии (ССА) и Исламский фронт (ИФ).

Чтобы понять предпосылки к возникновению этого движения необходимо напомнить предысторию конфликта.

Протесты в Сирии начались в марте 2011 на волне арабской истерии о демократических ценностях и борьбе с кровавыми тиранами, пожирающих детей. Та самая «арабская весна». Лозунги очень знакомые. Демократические реформы, освобождение политзаключенных, больше прав и свобод, отмена закона о чрезвычайном положении, роспуск правительства, борьба с коррупцией.

Следует отметить, что технология управляемого хаоса с помощью социальных сетей была опробована не на Украине в 2014, а доведена до совершенства в Ливии, Сирии, Тунисе, Алжире, Египте в 2011-2012. Именно тогда различные НКО катализировали протестные настроения среди молодежи с помощью Twitter и Facebook, но это лишь формирование протестного, а потом ударного звена. Любая подобная операция требует тщательной работы с местной политической и оппозиционной бизнес элитой на протяжении многих лет для формирования группы поддержки внутри страны с целью более эффективного внешнего управления процессами.

Организация протестных настроений и толпы была по точно такому же шаблону, как и на Украине, поэтому останавливаться на этом не имеет смысла. Отрицать проблемы в Сирии было бы по меньшей мере глупо, т.к. накопленные противоречия были, как политического, религиозного характера, так и чисто социально-экономического, но именно на этом и заключается технология управляемого хаоса, когда объективные проблемы и противоречия внутри страны катализируются, выворачиваются наружу и предстают в наиболее неприглядном виде, провоцируя население на агрессию. Однако в какой стране проблем нет? Дело разумеется в другом. Способно ли государство защищаться от внешней интервенции и противодействовать бесконтрольной деятельности НКО? Если нет – получайте разгул иностранной агентуры.

Асад уже в апреле-мае 2011 пошел на уступки, отменив чрезвычайное положение, распустив правительство, выразил готовность к освобождению ранее наказанных протестующих, даже ввел декрет по демократическим преобразованиям,  но ничего из этого не помогло. Публика лишь зверела, количество ожесточенных столкновений росло в геометрической прогрессии. Акцент протестующих стал смещаться в сторону безальтернативного свержения правительства, что лишь означало – никаких переговоров нет и быть не может, т.к. отсутствует субъект для переговоров, нацеленный на мирное разрешение конфликта. Цель была лишь в разрастании конфликта. Кстати, ничего не напоминает? На Украине было тоже самое. Разница в том, что Янукович, будучи абсолютно бесхребетным и трусливым существом сдался и предал всех, кого можно было предать.

Асад действовал иначе. Как только протестующие от лозунгов перешли к прямой вооруженной атаке на полицейский структуры, то была выставлена армия, и правительство в прямом смысле этого слова стало давить #онижедетей танками, что на мой взгляд было единственно возможным решением тогда. Вооруженные боевики под видом #онижедетей не ставят перед собой задачу мирного урегулирования конфликта, а следовательно противодействие возможно только одно – силовое подавление, либо же полная и безоговорочная капитуляция.

В западных СМИ есть один очень распространенный миф, согласно которому Свободная сирийская армия (ССА) – есть некое патриотическое оппозиционно крыло, которое сражается за все хорошее против всего плохого, противостоя кровавому тирану Башару Асаду, убивающего мирных людей. Несмотря на то, что в некоторых СМИ говорят о десятках тысяч дезертиров из сирийской армии, реальное количество значительно ниже. То, что многие офицеры всех уровней (от лейтенантов до генералов) вышли из состава регулярной армии – неоспоримый факт, однако предельное число едва ли превышает 1-1.5 тыс человек офицерского состава разного калибра + еще около 6 тыс солдат.

Единого центра планирования и координации действий у ССА в начале войны (середина 2011) не было. Что они из себя представляли? Ничего! Было очень много партизанских отрядов из числа дезертиров сирийской армии + странствующих гопников и бандитов, разбросанных по всей территории Сирии. Состав был очень фрагментирован, централизованного снабжения и финансирования не было. Если за 100% принять весь состав партизанских отрядов, то дезертиров из вооруженных сил Сирии было около 15-20%, 75% были вооруженные как бы мирные протестующие (#онижедети) + странствующие, неприкаянные гопники, бандиты и хулиганы, ну и 10% приезжие боевики из стран Африки и Ближнего Востока. В основном это были сирийцы, оппозиционные центральной власти, которые готовы были воевать.

Уже в октябре 2011 США стали перехватывать инициативу и с помощью Турции создали оппозиционный Сирийский национальный совет (в Стамбуле), куда вошли наиболее одиозные дезертиры, местные оппозиционеры, всякие там правозащитники и члены запрещенной в Сирии организации «Братья мусульмане».

То, что создавалось было мало пригодно к войне, поэтому основной удар с сирийской армией в 2011 (в начале 2012) на себя принимал первый экспедиционный корпус иностранных боевиков (до 20 тыс голов), сформированный с помощью подразделений ЦРУ – Аль-Каиды и ИГ в Ираке. С 3-4 квартала 2011 года активную роль в становлении ССА принимали США, Турция и Саудовская Аравия, что кстати уже и не скрывается. Турция обеспечивала тыловую базу, прикрытие, лечение, обучение и коммуникации боевиков. США обеспечивали финансирование, разведку и снабжение оружием и боеприпасами. Саудовская Аравия также финансировали и поставляли пушечное мясо.

Есть основания считать, что к формированию ССА прямое отношение имели аз-Завахири (главарь Аль-Каиды) и аль-Багдади из тогдашнего ИГ в Ираке (ISI). Задача людей аль-Багдади бала аналогичной той, чем занимались в Ираке. Напомню, что центральная задача ISI в Ираке была в том, что консолидировать партизанские отряды и повстанческие формирования иракских баасистов, анти-американцев и людей Хусейна в единой целое, чтобы исключить вьетнамский сценарий для США. Чтобы США через своих людей в Аль-Каиде и ИГ могли бы контролировать иракских повстанцев, перерубив любую форму участия в иракской войне третьей стороны, ограничив войну мелкими позиционными столкновениями. Им это удалось. От глобальной партизанской войны удалось отойти практически без царапины.

В Сирии задачей ИГ и Аль-Каиды была в том, что консолидировать разрозненные и сильно фрагментированные повстанческие формирования сирийцев в единое целое, используя опыт, полученный в Ираке. Но цель была обратная - наибольшее ожесточение. Это было нужно не только для того, чтобы снабжение и координация были централизованными, но и для того, чтобы обеспечить контроль над всеми ключевыми группировками до того момента, как этот контроль мог получить кто-то другой. Например, Иран, Россия или Китай.

В 2011-2012 прямые поставки боевиков были согласованы с США и на 80% шли из Ирака, на 13% из Турции и примерно на 7% из Иордании. США не имели альтернативу, невозможно за несколько месяцев из пустоты сформировать десятки тысяч вооруженных боевиков и эффективно противостоять регулярной армии, именно поэтому применяли Аль-Каиду и ИГ, которые имели опыт, налаженную инфраструктуру и обученных боевиков. Либо отпускники из состава регулярной армии, либо же террористы. Направлять отпускников было невозможно в силу специфики и формата конфликта, поэтому взяли террористов.

Общая численность ССА и Исламского фронта в 2012-2013 из состава сирийцев не превышала 35-40 тыс человек, остальные 50-60 тыс составляли заезжие боевики. После того, как задача по консолидации партизанских отрядов в единое целое была выполнена более, чем на 70%, то из «патриотической оппозиции» Сирии стали откалываться радикальные боевики из Аль-Каиды. Так и родился Джебхат ан-Нусра в 2012, куда агрегировали наиболее упоротых, но при этом наиболее боеспособных.

По моим данным и оценкам до 80% прямых столкновений с регулярными войсками в 2011 вели иностранные боевики из Аль-Каиды и ИГ под покровительством аль-Багдади и аз-Завахири, в 2012 доля упала до 60-65% по мере рекрутирования пушечного мяса из числа местного населения. В 2013 доля иностранных боевиков еще больше снизилась.

Говоря относительно ССА и Исламского фронта необходимо иметь в виду, что к 2013 году, когда линии снабжения была налажены (была взята под контроль граница с Ираком практически полностью и частично с Турцией по дороге D850 в сторону провинциального городка Килиса от Алеппо) «патриотические оппозиционеры» Сирии были сформированы примерно на 35-40% из внешних боевиков от Аль-Каиды и ИГ и соответственно 60-65% своими. Из этих 60-65% дезертиров сирийской армии было не больше 7-9%, т.е. от общего количество «умеренных» террористов бывших сирийских военных от силы 4-5%. Кто то «растворился», большую часть ликвидировали, так что бывших дезертиров сейчас немного.

За 4 года войны состав своих боевиков претерпел кардинальные изменения. Теперь это в основном вновь рекрутированные бойцы из состава молодежи на оккупированных территориях. Не все, конечно, идут насильно (многие упоротые фанатики), но некоторая часть является насильно мобилизованной. ССА своих содержит примерно 75% боевиков, а Исламский фронт лишь 35-40%. Сейчас численность составляет около 110-120 тыс чел, где ССА около 60 тыс.

Справедливости ради следует отметить, что Исламского фронта до ноября 2013 не существовало. Как и ССА – это не более, чем консолидация различных группировок, в данном случае радикально исламистских, таких как "Бригады Таухид", "Сукур аш-Шам", "Армия Ислама, "Лива аль-Хак" и "Ансар аш-Шам".

Основой этой структуры стали не дезертиры сирийской армии, как в ССА, а отмороженные религиозные фанатики в Сирии из числа суннитов. Не вдаваясь в подробности всей это нечести отмечу лишь то, что первоначальный набор стал проходить среди заключенных тюрьм на захваченных территориях в Сирии. Исламский фронт курировался Саудовской Аравией. В ИФ наибольшее количество заезжих радикалов из Африки и Ближнего Востока.

Кстати, когда люди аль-Багдали из ИГ в Ираке (ИГИ или ISI) выполнили свою задачу по консолидации группировок в Сирии, сформировав ССА и ИФ, то США начали новый проект – ИГИЛ со второй половины 2013. Именно тогда стартовала агрессивная экспансия ИГИЛ по всем фронтам.

Говорить, что Джебхат ан-Нусра, ССА, ИФ враги ИГИЛ не совсем правильно. Когда потребуется, то будут сотрудничать, как в недавних союзных операциях в Сирии по перекрытию линии снабжения у сирийской армии. Более того, как писал в недавних статьях по ИГ и Аль-Каиде, эти две структуры являются дефакто единым целом, но с трансформированным организационной структурой и идеологией.

Говоря про «патриотическую оппозицию» и «умеренных» террористов, я допускаю элемент троллинга, т.к. важно понимать, что эти структуры не менее радикальные, чем ИГ и Аль-Каида, создавались при участии ИГ и Аль-Каиды, снабжаются и поддерживаются Западом, Турцией и Саудовской Аравией и изначально нацелены на дестабилизацию, а не на мирное и дипломатическое разрешение конфликта. Ничего общего с борьбой против терроризма они не имеют и задачу по выстраиванию благополучной Сирии не ставят перед собой. Таким образом, любые разговоры о совместных действиях с ССА и ИФ исключены по определению, т.к. задачи у них и у нас совершенно разные, а интересы лежат в разных плоскостях. Однако, намерения российской власти нащупать почву для диалога с радикальными элементами (лишенными субъектности), будет означать, что цели России в сирийской войне не имеют ничего общего с декларируемыми, что не удивительно.