Д. Евстафьев. Про индустриализацию

26.01.16
Дмитрий Евстафьев
Facebook © 2016 

6й технологический уклад дело, конечно, хорошее, но до него еще надо дожить, причем не только как единое государство, а как глобально значимая экономическая система. А дожить можно только обеспечивая относительно целостное развитие экономики и социальной сферы страны. С этим есть очевидные проблемы, хотя и успехи отрицать может только слепой.

Для начала признаем неприятный факт: основные инициирующие источники экономического роста находятся внутри России. И только за счет них можно будет запустить «новую индустриализацию». Лишних денег ни у кого в мире нет. А если и есть, то их нет для нас. А если и есть, надо тридцать раз подумать, прежде чем их брать. Так, что «новая индустриализация», - это поначалу сплошные расходы.

Внешние «инвестиции» (которые, думаю, будет приносить в основном беглый российский и рисковый западный капитал), могут включиться в процесс только на его «зрелой» фазе. Когда всем станет ясно, что – «получилось». А первичным источником «инвестиций» будет неизбежно государство. Которое, да, «даст» своим. Вопрос в том, сколько этих своих будет, на что государство им даст деньги и что они за эти деньги сделают. А что своим…. А кому оно должно давать свои деньги? «Друзьям Маши Гессен», пардон за каламбур?

Кстати, «зарубочку» вам, коллеги: первым, что будет сделано в процессе «отмены санкций», - снимут ограничения на пользование кредитными ресурсами. Уже намеки пошли. Западников, ведь, очень напугало то, что страна смогла отдавать долги такими темпами, как в 2014 – 2015. Еще вернуть миллиардов 150, и от былой управляемости нашей финансовой системы со стороны Запада мало что останется. Западникам нужно срочно надавать нам кредитов миллиардов на 200, а лучше, - 300. Но не на «новую индустриализацию», естественно. На потребление.

Понятно, что в условиях отсутствия инвестиционной активности в промышленности и неуправляемости финансового рынка предоставленный «доступ к финансовым ресурсам» будет «с хрустом» поглощен нашей элиткой, а нам будет позволено лицезреть фотки с горнолыжных курортов и яхт, где наша элитка будет «болеть за страну» и натужно «поднимать ее с колен».
Возвращаемся к индустриализации

Мы много говорим об импортозамещении и развитии «новой логистики», как основе для реиндустриализации. И это правильно, но только отчасти. К примеру, импортозамещение в промышленности, если, конечно, не доводить идею до полного абсурда, фактически, является рабочей программой текущего развития экономики. В ней уже сейчас почти нет «проектности»: обычное текущее развитие экономики. Импортозамещение в промышленности могло стать основой рывка, но по ряду причин, в том числе, и в субъективных, - не стало. Оно превратилось в движение «без вектора», но в целом в правильном направлении. Неплохо, но не рывок. «Новая индустриализация», - это, прежде всего, проектность и четко обозначенная векторность.

Важно и другое: импортозамещение было «реактивной» концепцией, основанной на «том, что было». «Новая индустриализация», - это плановая концепция, направленная на «то, что будет». Дьявольская разница, коллеги.

«Новая логистика» еще меньше подходит на роль главного драйвера «новой индустриализации». Потому, что она встраивает нас в уже сложившиеся «точки экономического роста», порой, сложившиеся без нас, а иногда и против нас, снимая многие риски. Но это не создает новые «точки», где мы могли бы иметь превалирующее влияние.

Ситуация с логистикой сейчас очень похожа на ситуацию с логистикой закатной Российской империи в конце XIX – начале XX века. Только, если в Российской империи логистика и вся логистическая стратегия страны подстраивалась под идею максимизации экспорта хлеба, то в современной России вместо хлеба были нефть и газ.

О необходимости развития «новой» логистики для адаптации экономики к новым геоэкономическим реалиям спорить бессмысленно. Понятно, что начинать надо с обдуманного, думаю, южно-уральского логистического узла. Это будет куда более полезный проект, чем строительство сети высокоскоростных пассажирских магистралей и ЦКАД. Но ожидать, что развитие «новой логистики» будет долгосрочным драйвером индустриализации, несколько наивно. Поможет, - да, но драйвером не будет.

Итак, о чем тогда стоит вести речь?

Для начала договоримся о «рамках». На мой взгляд, главная «рамка» нашей новой индустриализации заключается в признании приоритетности экономического роста над всеми иными соображениями, включая и пресловутую «борьбу с инфляцией», поскольку именно экономический спад является наиболее социально опасным фактором в современном кризисе, порождающим настроения социальной депрессивности и агрессии. Иными словами, - экономический рост любой ценой, даже ценой роста инфляции до определенного социально опасного порога, который в последние годы был выявлен «опытным путем». Это 15-17%. Выше, - нельзя. Но ниже 12% инфляция при наличии экономического роста, относительно высокого уровня занятости населения и политической стабильности не создает значимых экономических и политико-экономических рисков.

Ни-ка-ких. От слова, «вообще». Сами это видели в 2015 году.

Вторая «константа» «новой индустриализации» заключается в том, что промышленный рост в России будет связан, прежде всего, с реализацией потенциала классической промышленности. Именно она, а не фантомы «инноваций» и «стартапов» и не пузырь потребления, должна стать основой постнефтяной экономики. Стартапы и инновации, конечно, нужно поддерживать. Но и они должны быть связаны именно с классической промышленностью. Тогда они реально внедряются.

Получить долю в Интернет-экономике, конечно, здорово. Вот, только правила игры в ней определяем не мы и шансов, что мы получим когда-либо там свой «голос», немного. В любом случае, этот голос будет слабее, чем на рынке нефти и газа, а с нами и там обошлись, прямо скажем, неласково. А, вот, на рынке классической промышленности («промышленности второй модернизации») и соответствующих технологий, положение несколько иное. Да, Россия не смогла войти в «постмодерн», а теперь уже поздно, да и выяснилось, что ничего хорошего в этом «постмодерне» нет. Компот из Фейсбука, Кончит и беженцев. Так, что не надо стыдиться ни своего индустриального прошлого, ни своего индустриального будущего. Наличие ресурса классической тяжелой промышленности в период глобального кризиса это, скорее, не «минус», а конкурентное преимущество, чтобы там не говорили «трубадуры» экономики постмодерна. Не так много стран, которые реально что-то могут сделать «под ключ» в такой сфере, минимально прибегая к глобальной кооперации, т.е. множа риски.

А вообще, новая идустриализация, - это не прорыв. Это - система. Новая система, которая может состоять их многих вроде бы не интересных элементов. Но которые, взятые в совокупности, дадут нам новое качество экономики.

Ну, а теперь, про «тактику». Если про стратегию договорились, тактика проста.

• Существенное увеличение в ближайшей перспективе (2-3 года) количества самозанятого населения для сокращения бюджетной нагрузки. Нам нужно минимум 5-7 миллионов новых рабочих мест в небюджетной сфере. В данном случае, думаю, многие согласятся с тем, что объемы, количество «новой занятости» будут существенно более важны, нежели ее налоговый эффект, особенно в краткосрочной перспективе. Так, что на первое время (до 5 лет) возможна максимальная либерализация фискального и контрольного режима, за исключением вопросов, связанных с безопасностью нового бизнеса для общества. То есть, жесткое регулирование в сфере продовольствия должно оставаться. Это, конечно, никакой не «малый бизнес». Нормальный малый бизнес всегда возникает как «сервисная зона» крупного и среднего бизнеса. Это – «микробизнес». Но и смысл его несколько иной – снизить нагрузку на бюджет, не допустив масштабной безработицы среди бывших бюджетников. Кстати, почитайте Кордонского про «российскую аномию». Конечно, написано с позиций либерала, но вектор понят верно: общество в процессе адаптации к новым условиям создает формы и методы экономической деятельности сообразно своему пониманию, традициям и местным условиям. Не надо мешать. Надо вводить простейшие формы легализации, чтобы просто знать, где и чего. Патенты, кстати, вполне нормальная форма частичной легализации. А налоги… Про налоги нормальные поговорим году в 2020, а лучше, - 2025.  


• Закрытие стратегических финансовых «черных дыр». «Платон» в том или ином виде неизбежен, другой вопрос, что это не может быть «частной лавочкой» ни по форме, ни по сути, а обществу нужно объяснять доходчиво и показательно, куда пойдут деньги. И консолидация рынка алкоголя неизбежна. И «завинчивание гаек на таможне», - неизбежно. И перекрывание, желательно побыстрее, финансовых крантиков введением финансового и экспортного контроля, как бы этому не противились либералы, - неизбежно. И чем более гласным и публичным это будет, - тем лучше. В конечном счете, в нынешних условиях «черных дыр» у нас осталось – при этом курсе рубля – не так уж и много. И большую часть страны эти «черные дыры» уже не касаются. А, вот, ресурсов потребных для индустриализации, особенно на первых порах, могут дать много.


• Новый город перед Омском (чтобы было понятна моя логика: страна начинается не с Москвы, она начинается с Востока, с Владивостока). Центр промышленного роста, новой индустриализации надо визуализировать. Собственно, именно так и действовали большевики в 1930е годы. У новой страны должны быть новые города. Понятно, какая промышленность там должна быть: «первый контур» - обрабатывающая на базе месторождений полезных ископаемых. Второй контур - высокие технологии первично оборонного значения. Понятно, где – по Транссибу. И только не надо говорить, что это дело для страны неподъемное. Подъемное, не так это дорого и стоить будет на фоне того, как растворяются деньги в нашей банковской системе. Кстати, под это строительство можно и государственные облигации выпустить. «Займ индустриализации»! Но, прикиньте, как это будет круто: Россия строит новый город!


• Существенно расширение переработки нефти и индустриального потребления нефти внутри страны. Вывод из трубы низкокачественных сортов нефти и перенаправление ее в нефтехимию. «Юралз» устал, «Юралз» должен уйти. Увы. Про «политическую» составляющую понимаю, но варианты компенсации татарской и башкирской элите можно найти, если не жмотиться по мелочам. Нужна «вторая нефтехимическая революция», тем более, что и первая не была завершена в связи с очень несвоевременной смертью Л.Костандова, если кто-то помнит, кто это был такой. Экономических стимулов откладывать эту революцию уже почти не осталось, нефтяники морально готовы. Кстати, неожиданно интересное (хотя и перпендикулярное моему мнению) интервью Л.Федуна - рекомендую. Не про «Спартак», про нефть.


• Создание новой для России отрасли глубокой переработки газа, что уже в среднесрочной перспективе может создать условия для давно назревающей организационной революции в «Газпроме». Думаю, мы все поняли про что я – про демонополизацию рынка и транспортной системы. Нет, конечно, многое в этом направлении делается. И в том числе с участием «Газпрома», но пока это – не «вектор». А должен быть вектор, который станет долгосрочным, в том числе и с точки зрения экономического развития Уральских и предуральских регионов страны, которые неизбежно станут ключевыми географическими точками «новой индустриализации». Кстати, серьезный, значимый малый и особенно средний бизнес в этих регионах может вырасти ТОЛЬКО вокруг новых крупных промышленных производств. И начать лучше всего с нефти и газа, поскольку там «жирок» пока еще есть.


• Разрешение в ближайшие 3-5 лет не менее трех предкритических в экологическом плане ситуаций, связанных с последствиями непродуманной и экологически безответственной хозяйственной деятельности советского периода. Это могли бы стать известные «кейсы»: Карабаш, Норильск и Саматлор, успешное разрешение которых не просто дало бы прямые экологические, экономические и имиджевые дивиденды, но и дало бы возможность международного маркетинга апробированных российских технологий системного решения экологических кейсов. Собственно, это и могла бы быть одна из отраслей новой российской экономики, которая имеет существенно большие шансы на мировом рынке, нежели попытка сделать еще один смартфон. Таких мест, где за чужие деньги можно навести экологический порядок в мире очень и очень много. И в Африке, и в Азии и, не поверите, в Америке. В новой глобальной экономике объемы «экологического урегулирования» («пенки» с Киотского протокола уже поснимали) будут измеряться сотнями миллиардов долларов год. Наших должно быть 50. В год. Минимум. Только надо успеть к разделу пирога и выработке стандартов.


• Как это ни странно, существенно сокращение энергоемкости и производства и жизнедеятельности. Создание на всех уровнях общества дисциплины энергопотребления и культуры пользования возобновляемыми источниками энергии. Наша «Тесла» возникнет, если возникнет, не из стремления заменить чем-то нефть для супербогатых. Наша «Тесла» возникнет из классического русского стремления справедливости и желания «объегорить» богатеев. Пусть так, главное, чтобы она возникла именно как доступное всем, а не «тонкому слою» сверхбогатых и сверхуточненных, явление. Наша «Тесла» - это не «суп с омарами» в энергетических технологиях. Наша «Тесла», - это «борщ». Хотя и в этом случае, отправной точкой будет некое государственное стимулирование. Пусть будет. Деньги не большие, особенно по сравнению с Чемпионатом мира по футболу.


• В среднесрочной перспективе (4-6 лет) восстановление и развитие имевшегося ранее потенциала транспортного машиностроения и формирование системы устойчивого «институционального спроса» на эту продукцию, за счет восполнения отложенного спроса. Не то, чтобы это было какой-то супер горящей проблемой. Просто убитый вид городского транспорта – даже в «столичных» городах (например, троллейбусы и трамваи в Москве)– тоже вносит вклад в нагнетание той атмосферы социальной угрюмости, которую, думаю, мы все уже ощущаем. И, напротив, ничто так не радует людей, как новые красивые трамваи, автобусы и вагоны метро. Поскольку большая часть населения пользуется ими каждый день. И стоит это гораздо дешевле, чем многие крайне сомнительные «прорывные» проекты.

Прошу заметить, этот скромный список приоритетов совершенно не зависит от какой-либо идеологической позиции, совершенно не связан с какими-то крупными вложениями и находится в экономической Вселенной, перепендикулярной мировым финансовым рынкам и санкциям. Все это придется делать в любом случае, просто сейчас, кажется, самое политически удобное время для того, чтобы это начать.

В заключении, пожалуй, еще очень важная вещь: Надо восстановить «промышленную референтность» России. Что я имею в виду? К примеру, обсуждается какой-то проект с нашим участием и возникает вопрос: а русские это смогут? И люди пожимают плечами…. 

Согласитесь, за последние 30 лет мы «советскую» референтность во многом утратили. Осталось, конечно, кое где…. В атомной отрасли, например. Восстанавливается референтность в экспорте вооружений, которую мы тоже почти утратили. Вспомним неприятную историю «алжирского» контракта и первый «заход» на индийский «истребительный» тендер. Напомню, если кто забыл: несмотря на множество деталей, мы тот «заход» проиграли по двум причинам: пытались продать то, чего еще не было по сути, а главное, у индийцев возникли «обоснованные сомнения», что мы способны этот тендер выполнить. Нужно в кратчайшие сроки восстановить референтность в гражданском авиастроении. Не в отверточной сборке Суперджета, а в полноценном национальном авиастроении. А то худо нам будет.

Конечно, некая «референтность» у нас осталась в нефтегазе, но не сказать, чтобы совсем «суперская». Про «арктическую платформу» историю, надеюсь, никто не забыл? Откуда она и что это было вообще…. Хотя сам факт наличия опыта такого бурения неплох.

Увы перечисленного мало для того, чтобы играть глобальную экономическую роль. Значит, придется первое время восстанавливать референтность, работая «в ноль» или даже в убыток.

Кстати, Мост в Крым, - хороший инструмент восстановления референтности в крупных инфраструктурных проектах. Наглядный. Видный даже из космоса. Давно у нас таких проектов не было. Если мы этот проект выполним в срок, качественно и красиво, про наше участие в глобальных инфраструктурных проектах пойдет совсем иной разговор.

Совсем иной. И с нашими замечательными китайскими партнерами тоже.