П. Шипилин. Мем об украинских политэмигрантах

Пишет Павел Шипилин  
( pavel_shipilin)
2016-03-07 

Виктор Янукович намерен вернуться в Киев, причем, президентом. «У него есть намерение вернуться в Украину, и для этого будут предприниматься правовые шаги. Янукович с себя полномочий президента не слагал и не самоустранялся от руководства страной», — заявил Виталий Сердюк, адвокат Виктора Януковича. Бывший президент Украины — далеко не единственный украинский политэмигрант, живущий в России.



В 2014 году я очень много общался с украинскими политическими беженцами, и мне в то время казалось, что у нас полное взаимопонимание. Однако в итоге выяснилось, что мы говорили об одном и том же, на одном и том же языке, но вкладывали в одинаковые слова разные смыслы. И наши пути разошлись.

Что такое «проект Новороссия» для гражданина России? Разумеется, возврат исконно русских земель, как это произошло с Крымом. Но так думали мы, обычные граждане, многие из которых жертвовали на это благородное дело собственные сбережения или, как я, свое время и энергию. Президент России думал иначе.

Мне уже приходилось писать, что Путин Новороссию, вообще-то, не сливал — с самого начала было объявлено, что «крымского варианта» не будет. Мы не поверили. Решили, что разгадали его хитрый план. Непонимание возникло, потому что кроме путинского был еще один хитрый план — украинский.

Для подавляющего большинства граждан Украины, которых в 2014 году оказалось так много в Москве, «проект Новороссия» был прежде всего шансом вернуться в украинскую политическую элиту — главами администраций освобожденных областных и районных центров, депутатами или даже лидерами новых «народных республик». А многие, видимо, мечтали в скором времени занять посты во властных кабинетах вплоть до президентского. Возглавить страну, очищенную от бандеровского элемента с помощью русской армии.

Вот и Янукович, как видите, не оставил мысль о президентстве. Если кому-то из политэмигрантов и нужна Новороссия, то лишь как трамплин для решительного прыжка в Киев. Те, у кого амбиций поменьше, мечтают просто вернуться в родной город, освободив его от оккупации победителями «революции гидности». Освободив не лично, а при помощи наших солдат.

Воссоединения Новороссии с Россией политэмигранты никогда не желали. Что стало для меня настоящим открытием.

Эту мою мысль подтвердил и Ростислав Ищенко — один из немногих украинских беженцев, которому я доверяю. Сегодня он такой же гражданин России и житель метрополии, как и я сам, просто, в отличие от меня, знает обстановку на Украине во всех подробностях. И у него гораздо шире круг знакомых с его прежней родины, так что настроения своих бывших сограждан, оказавшихся в России, он знает куда лучше.

Большинство из них мечтает вернуться домой, когда хунта сбежит после блицкрига с Востока, и занять какие-нибудь интересные должности. Поэтому украинские паспорта у них при себе. В отличие от Ищенко, который официально написал заявление об отказе от украинского гражданства и отослал его в посольство. А потом и синий украинский паспорт — сразу после того как получил красный российский.

Впрочем, Ростислав стал россиянином сразу и безоговорочно, еще до того, как получил вид на жительство, ибо иллюзий о скором возвращении на родину на белом коне победителя никогда не питал. И он настоящий русский человек, который считает себя украинцем по месту рождения, а не по национальности. Так сибиряки, дальневосточники или уральцы называют себя русскими, просто живущими или родившимися в Сибири, на Дальнем Востоке или на Урале. Он умен, много работал в киевских властных структурах, часто предвидел возможные шаги Владимира Путина, а потому знал наперед, что махать шашкой Кремль не будет.

Россия научилась ждать. Ростислав Ищенко — тоже. А теперь и я.

Обиженным же на бандеровцев политбеженцам и многим нашим неравнодушным согражданам, исправно перечислявшим им деньги на борьбу с киевской хунтой, хотелось быстрого результата. Вот только результат для тех и других был разным. Если россияне жаждали возвращения исконно русских земель, то украинцы-эмигранты никакого воссоединения не хотели — они лишь намеревались сесть на многочисленные киевские столы в министерствах, в редакциях, в банках и в других важных структурах. Спихнув наглых нациков, занявших хлебные места.

Но осенью 2014-го они окончательно поняли, что никаких танков и самолетов не будет, ни Харьков, ни Одесса, ни, тем более, Киев российская армия брать для них с боями не собирается. И почувствовали себя обманутыми. Хотя, что уж греха таить, они обманули себя сами — им никто, никогда и ничего не обещал.

Вот тогда и появился мем «Путин слил Новороссию».

Заметьте, я не имею в виду тысячи добровольцев, которые поехали со всей России и Украины защищать Донбасс от напавших на него националистов. Я говорю только о тех, кто вместо Луганска и Донецка поехал в Москву, объявил себя беженцем и развил бурную деятельность, стараясь взбудоражить российскую общественность и политиков средней руки. Чтобы после победы начать собственную политическую карьеру.

Бывали случаи, когда некоторые из них вдруг опять «всплывали» в Киеве, как рассказывал мне Ростислав, ибо ни в каких списках СБУ их на самом деле не было. Люди просто пытались трудоустроиться в России, где украинские события воспринимались в то время очень остро, а их осведомленность ценилась. А если не получалось, то возвращались и искали работу в украинской столице — уже как эксперты по России.

По всей видимости, это умение многих политэмигрантов сидеть на двух стульях никогда не было секретом для Москвы. Как не было тайной их желание сохранить современную Украину суверенным государством, но сделать ее пророссийской, по сути, вернуть доверительные отношения между странами.

Кремлю эти полумеры были больше не нужны — украинский вопрос должен быть решен раз и навсегда. А быстрота и натиск здесь только мешают.

Идея российского президента предельно проста, достаточно вчитаться в Комплекс мер по реализации Минских соглашений глазами киевских политиков и рядовых бандеровцев. Неслучайно ведь на Украине по этому поводу взрываются гранаты и устраиваются драки в Верховной раде. А ведь выполнять свою часть обязательств победители Майдана пока даже не начинали.

В Киеве отчетливо понимают: если Минские соглашения будут выполнены, то Украина в своих нынешних границах со временем исчезнет. Автономию вслед за Донбассом потребуют все остальные и, скорее всего, ее получат. Тем более что экономическая ситуация в ЛНР / ДНР потихоньку исправляется, и скоро в республиках жить станет легче, чем в других украинских областях, несмотря на блокаду. А точнее, как раз благодаря ей.

Вот так ужасно выглядели цены в Донбассе в июле прошлого года.



А так они изменились к февралю года нынешнего.



Как свидетельствует житель Донецка Денис Селезнев, составивший эти таблички и записавший свой экономический видеоанализ (в ролике еще много любопытных таблиц), после того как Украина добровольно отказалась от донбасского рынка, его довольно быстро и с удовольствием заполнили другие производители — из России, Белоруссии, Казахстана, а также из Средней Азии и Закавказья. Тот же вполне ожидаемый результат блокады можно наблюдать в Крыму, где украинских продуктов питания теперь практически нет.

Украина сама, без всякого принуждения извне, потеряла несколько миллионов крымско-донбасских покупателей — практически, целую европейскую страну покрупнее Дании или Финляндии. И до сих пор не нашла им замену. Во всяком случае, в Дании или Финляндии искать даже не пытается, ибо заранее знает результат.

Победители «революции гидности» все еще мечтают, что Запад вдруг захочет сделать из их незалэжной державы витрину, подобно тому, как в эпоху противостояния двух сверхдержав были созданы азиатские тигры. Они совсем не против тоже стать тиграми и жить богато за чужой счет. Скажу больше: это их последняя надежда избежать полной разрухи.

Но, похоже, витринами скоро станут, наоборот, Крым и Донбасс. И это часть хитрого плана Путина, который, в отличие от украинских политэмигрантов и российских квазипатриотов, никуда не спешит, но действует последовательно и весьма эффективно.

Однако куда важнее реализация политических пунктов Минска-2. На чем постоянно настаивает Россия, а с недавних пор — Германия и Франция. Хотя Париж и Берлин, возможно, даже не понимают, для чего это нужно Москве.

А я объясню. Но для начала нужно знать, чем отличается крымская ситуация от донбасской.

«Крымская весна» была возможна только в автономной Республике Крым (АРК), признанной самой Украиной, занимавшей в ее конституции отдельный раздел. Лишь после того как Украина признает ДНР и ЛНР самостоятельными субъектами, внесет их в свою конституцию, появится легитимная возможность признать их независимость. Раньше — никак.

Еще подробнее: если бы Россия признала ЛНР и ДНР суверенными государствами в 2014 году, это стало бы явным нарушением международного права и создало бы опасный прецедент. Ведь в то время территории самопровозглашенных республик, в отличие от АРК, были частью монолитного унитарного государства.

С того момента, как Киев взял на себя обязательство выполнить Комплекс мер по реализации Минских соглашений, ситуация стала меняться.

Можно сказать, Владимир Путин вот уже второй год издевается над Петром Порошенко, требуя, чтобы тот сам признал суверенитет донецких «сепаратистов». Да еще взял в сообщники Ангелу Меркель и Франсуа Олланда. Не представляю, каким образом российскому президенту удалось уговорить «западных партнеров» всем миром навалиться на несчастного гаранта украинской конституции.

Петр Порошенко загнан в угол: от него требуют собственноручно заложить мину замедленного действия в Основной закон и под свое кресло. В противном случае в поддержке Запада Украине будет отказано.

Кремль поставил классическую шахматную вилку, причем, под ударом оказались равновесные фигуры.

Возможно, глядя на ЛНР / ДНР и Крым, которые постепенно превращаются в «витрины» русского мира, потребуют суверенитета и другие украинские регионы. И добьются его. То есть, захотят, чтобы их области на правах субъекта будущей украинской федерации тоже получили особый статус и были внесены отдельными разделами в конституцию. Только тогда внешние игроки, включая Россию, будут рассматривать их как независимые республики, если они объявят об этом на своих референдумах. Только в этом случае можно будет признать их суверенитет.

Возможно, они и не захотят независимости — тут многое будет зависеть от экономической ситуации на Украине, в России, на Донбассе. И, конечно, в Крыму как части РФ. Но почему-то мне кажется, что без финпомощи Запада, которая явно пошла на убыль, Украину процветание не ждет. А сама она со своими проблемами не справится.

Именно такого развития событий очень опасаются в Киеве. В противном случае конституционная реформа с обязательным внесением в Основной закон особого статуса отдельных районов Донецкой и Луганской областей не воспринималась бы там как катастрофа, крушение надежд.

Процесс федерализации страны, а затем суверенитизации регионов будет долгим. Майдан стал лишь началом переформатирования Украины, импульсом, породившим центробежные процессы.

Поэтому политэмигрантам лучше начинать налаживать жизнь у нас без оглядки на свою прежнюю родину. Не стоит хранить украинские паспорта и ждать своего часа для триумфального возвращения домой на российских штыках, чтобы прорваться на самый верх киевского бомонда. Россия не заинтересована в самом существовании современной Украины, которая мечется между русофобским Западом и русофильским Востоком. С такой соседкой мы никогда не будем чувствовать себя в безопасности, никогда не сможем выстроить с ней долгосрочных экономических отношений.

Но дело затянется на годы, если не на десятилетия. И может оказаться не таким уж мирным.

Поэтому Кремль не будет вмешиваться во внутриукраинские дела, а наши солдаты не будут погибать в стычках с местными вооруженными отрядами, которые уйдут в подполье и примутся неистово бороться с «оккупантами». Украина должна сама решить свои проблемы — переболеть бандеровщиной, майданами и мечтой о халяве с Запада.

Правда, у многих из нас есть серьезные опасения, что маятник качнется в противоположную сторону, и мечта о халяве лишь сменит географический вектор. Так что этот период нам с украинцами тоже предстоит пережить врозь. И лишь после полного катарсиса можно будет вернуться к разговору о воссоединении. Да и то не целиком, а частями.

Так что Новороссии, конечно, быть. Только не в составе Украины, а в составе России. Если ее жители, а вовсе не политэмигранты, которым так дорого украинское гражданство, этого в будущем захотят.