...регулярно
слушать и читать об «экономическом крахе», «финансовой катастрофе»,
«длительной (двухлетней, трехлетней) рецессии», в которые погрузилась
(погружается) Россия: «накрывший Россию кризис» (Кудрин), «идеальный
шторм, накрывающий страну в 2015 году», «ВШЭ предсказала три года
рецессии», «переживет ли Россия идеальный финансовый шторм» (Аслунд) и
т.д.
В этой свистопляске апокалиптических прогнозов кто только не засветился – от нынешних и вчерашних высокопоставленных чиновников до наиболее известных отечественных и зарубежных экпертов.
Можно, конечно, понять тех, кто надеется, что паника на валютном рынке (она действительно есть; точнее, была) настолько дискредитировала нынешнего премьера, что поможет, наконец, занять его вожделенное место.
Можно понять и тех, кто с нетерпением ожидает экономических неурядиц, полагая (безосновательно), что они (неурядицы) якобы поспособствуют социальной активизации граждан и, следовательно, помогут осуществлению перезревших политических изменений.
Понять можно и тех и других.
Только такое понимание и такие ожидания не имеют существенного отношения к действительности.
А что имеет?
Пока можно сформулировать лишь несколько практически бесспорных наблюдений.
Все остальное – от лукавого.
1. Единственный кризис, который имеется в наличии по итогам 2014 года, – это валютный. Рубль в течение года потерял более 20% своей стоимости, что по неписанным, но более или менее широко разделяемым среди экономистов представлениям, означает валютный кризис. В первой половине декабря наблюдалась даже настоящая валютная паника.
2. Большинство чиновников и экономистов (исключение представляет, кажется, только С.Демура) этого предсказать не смог. Наоборот, было немало тех, кто предсказывал прямо противоположное.
3. Никаких других кризисов – инфляционного, бюджетного, долгового, финансового, банковского, торгового, производственного, экономического – в настоящее время нет. Колебания практически всех сколько-нибудь значимых экономических индикаторов до настоящего времени не выходят за пределы, считающиеся кризисными или критическими.
4. Среди факторов падения рубля чаще других называются: снижение мировых цен на нефть, западные санкции, а также некие «структурные факторы». Эти факторы ни в отдельности, ни вместе взятые не в состоянии полностью объяснить произошедший валютный катаклизм.
5. Многочисленные оглашения общеэкономических «краха», «катастрофы», «рецессии», просто «кризиса» не подтверждаются объективными данными.
6. Что на самом деле, скорее всего, будет происходить в ближайшее время?
Интенсивная структурная перестройка российской экономики.
Та самая, о желательности и необходимости которой исписаны в последние десятилетия тысячи страниц, о которой так много и так регулярно говорится на всех экономических совещаниях и конференциях.
Отрасли и производства, ориентированные на использование рентных доходов, подвергнутся сокращению. Доходы граждан в долларовом измерении упадут. Потребление сократится, в особенности престижное.
Отрасли и производства, ориентированные на здоровый спрос на внутреннем и внешнем рынках, в течение длительного времени задавленные завышенным курсом национальной валюты, получат мощный стимул для развития.
Более того, они его уже начали получать. Российская промышленность, находившаяся в течение предыдущих двух лет в цикле «стагнация-рецессия-стагнация», в последние три месяца (сентябрь, октябрь, ноябрь) испытывает очевидное оживление, ускоряющееся с каждым месяцем.
7. Окажут ли экономические изменения (какими бы они ни были) на политическую ситуацию в стране? В целом и основном – нет. Причина – нынешний политический режим, характер которого последовательно и быстро меняется – от жестко авторитарного к полутоталитарному. В полутоталитарных и тоталитарных режимах устойчивость власти лишь в незначительной степени зависит от экономической ситуации. Ни рецессия и стагнация первых восьми месяцев 2014 года не предотвратили резкий рост политической поддержки режима. Ни почти гарантированный экономический рост в 2015 году не в состоянии будет обеспечить длительное удержание этой политической поддержки на достигнутом уровне (конечно, если не будет новых успешных колониальных авантюр).
8. Ключевым фактором устойчивости полутоталитарных и тоталитарных режимов является эффективность работы не экономики, а двух более важных для власти машин – машины промывки мозгов и машины подавления. А с ними – мы знаем, как у нас обстоят дела.
9. Тем, кто по-настоящему заинтересован в изменении (ликвидации) нынешнего политического режима, следует обращать внимание на работу не столько экономики, сколько указанных двух машин. И тщательно готовить себя и других к их безоговорочной декомпозиции.
П.С.
Да, и этот текст (как и большинство других от автора в этом блоге) не стоит интерпретировать как нечто, преследующее какую-либо особую цель в рамках той или иной политической кампании – «за что-то или кого-то» или «против чего-то или кого-то». Цель этого текста (как и большинства других в этом блоге) другая – понять, что происходит на самом деле, и поделиться этими соображениями с заинтересованными в объективной картине читателями.
Последний (9-й) пункт этого текста, пожалуй, можно считать предновогодним тостом.
aillarionovВ этой свистопляске апокалиптических прогнозов кто только не засветился – от нынешних и вчерашних высокопоставленных чиновников до наиболее известных отечественных и зарубежных экпертов.
Можно, конечно, понять тех, кто надеется, что паника на валютном рынке (она действительно есть; точнее, была) настолько дискредитировала нынешнего премьера, что поможет, наконец, занять его вожделенное место.
Можно понять и тех, кто с нетерпением ожидает экономических неурядиц, полагая (безосновательно), что они (неурядицы) якобы поспособствуют социальной активизации граждан и, следовательно, помогут осуществлению перезревших политических изменений.
Понять можно и тех и других.
Только такое понимание и такие ожидания не имеют существенного отношения к действительности.
А что имеет?
Пока можно сформулировать лишь несколько практически бесспорных наблюдений.
Все остальное – от лукавого.
1. Единственный кризис, который имеется в наличии по итогам 2014 года, – это валютный. Рубль в течение года потерял более 20% своей стоимости, что по неписанным, но более или менее широко разделяемым среди экономистов представлениям, означает валютный кризис. В первой половине декабря наблюдалась даже настоящая валютная паника.
2. Большинство чиновников и экономистов (исключение представляет, кажется, только С.Демура) этого предсказать не смог. Наоборот, было немало тех, кто предсказывал прямо противоположное.
3. Никаких других кризисов – инфляционного, бюджетного, долгового, финансового, банковского, торгового, производственного, экономического – в настоящее время нет. Колебания практически всех сколько-нибудь значимых экономических индикаторов до настоящего времени не выходят за пределы, считающиеся кризисными или критическими.
4. Среди факторов падения рубля чаще других называются: снижение мировых цен на нефть, западные санкции, а также некие «структурные факторы». Эти факторы ни в отдельности, ни вместе взятые не в состоянии полностью объяснить произошедший валютный катаклизм.
5. Многочисленные оглашения общеэкономических «краха», «катастрофы», «рецессии», просто «кризиса» не подтверждаются объективными данными.
6. Что на самом деле, скорее всего, будет происходить в ближайшее время?
Интенсивная структурная перестройка российской экономики.
Та самая, о желательности и необходимости которой исписаны в последние десятилетия тысячи страниц, о которой так много и так регулярно говорится на всех экономических совещаниях и конференциях.
Отрасли и производства, ориентированные на использование рентных доходов, подвергнутся сокращению. Доходы граждан в долларовом измерении упадут. Потребление сократится, в особенности престижное.
Отрасли и производства, ориентированные на здоровый спрос на внутреннем и внешнем рынках, в течение длительного времени задавленные завышенным курсом национальной валюты, получат мощный стимул для развития.
Более того, они его уже начали получать. Российская промышленность, находившаяся в течение предыдущих двух лет в цикле «стагнация-рецессия-стагнация», в последние три месяца (сентябрь, октябрь, ноябрь) испытывает очевидное оживление, ускоряющееся с каждым месяцем.
7. Окажут ли экономические изменения (какими бы они ни были) на политическую ситуацию в стране? В целом и основном – нет. Причина – нынешний политический режим, характер которого последовательно и быстро меняется – от жестко авторитарного к полутоталитарному. В полутоталитарных и тоталитарных режимах устойчивость власти лишь в незначительной степени зависит от экономической ситуации. Ни рецессия и стагнация первых восьми месяцев 2014 года не предотвратили резкий рост политической поддержки режима. Ни почти гарантированный экономический рост в 2015 году не в состоянии будет обеспечить длительное удержание этой политической поддержки на достигнутом уровне (конечно, если не будет новых успешных колониальных авантюр).
8. Ключевым фактором устойчивости полутоталитарных и тоталитарных режимов является эффективность работы не экономики, а двух более важных для власти машин – машины промывки мозгов и машины подавления. А с ними – мы знаем, как у нас обстоят дела.
9. Тем, кто по-настоящему заинтересован в изменении (ликвидации) нынешнего политического режима, следует обращать внимание на работу не столько экономики, сколько указанных двух машин. И тщательно готовить себя и других к их безоговорочной декомпозиции.
П.С.
Да, и этот текст (как и большинство других от автора в этом блоге) не стоит интерпретировать как нечто, преследующее какую-либо особую цель в рамках той или иной политической кампании – «за что-то или кого-то» или «против чего-то или кого-то». Цель этого текста (как и большинства других в этом блоге) другая – понять, что происходит на самом деле, и поделиться этими соображениями с заинтересованными в объективной картине читателями.
Последний (9-й) пункт этого текста, пожалуй, можно считать предновогодним тостом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий