Платон Беседин
Писатель Платон Беседин — о том, что Армения обязательно должна учесть украинский опыт
Платон Беседин. Фото из личного архива
Выбирайте то обращение, которое вам больше нравится. Мне близки оба. Да, это может показаться странным, особенно если учесть то, что я, несмотря на огромное желание, никогда не был в Армении. Но бывает, знаете ли, любовь заочная. Когда чувствуешь, что это твое — родное, близкое. С Арменией у меня — именно так.
Знать, что в божественном сиянии высится Арарат и Ереван непоколебим в величественной красоте, — этого достаточно, чтобы влюбиться. Сама жизнь, еще со школы, всегда сводила меня с армянами. Главное в них — чувство собственного достоинства. Не будь его, и те беды, испытания, что обрушились на этот древний народ, как сустав, выбили бы его из истории. Но этого не случилось — наоборот, он устоял, стал сильнее.
Тем больнее наблюдать за тем, что происходит сейчас в Армении. И будет происходить. За тем, что уже назвали армянским майданом.
Боль моя сильнее, острее от того, что я уже видел это. Я русский, родившийся в Советском Союзе, как многие из тех, кто митингует сегодня в Армении, но в 6 лет оказавшийся на Украине. Всё происходящее мне не просто хорошо знакомо — нет, оно оставило шрамы.
21 ноября 2013 года я оказался на площади Независимости в Киеве. Толпились люди — экзальтированные, громкие, решительные. Жгли свечи, кричали в мегафоны, потрясали плакатами. И очень хотели в Европу. Впрочем, это, как принято говорить, лишь верхушка айсберга — на самом деле они устали от жизни, в которой увязли, точно в болоте. Жизни, часто несправедливой, убогой, серой, где стабильность, обещанная Виктором Януковичем, как шутили тогда на Украине, больше походила на кладбищенскую. Люди хотели менять ее. И вышли, чтобы заявить свое право.
Пожалуй, так и должно быть в гражданском обществе.
Но я стоял на площади Независимости в Киеве, был в Михайловском соборе, помогая раненым, сразу после разгона украинскими силовиками — или теми, кто обрядился в них, — протестной демонстрации в ночь на 30 ноября. Разгона жестокого, беспощадного — с крошевом зубов и лужами крови. Разгона, замешанного на провокациях с одной и с другой стороны.
Но хуже в Киеве, на Институтской, было 19 января 2014 года, в Крещение, когда митингующие, облаченные в мотоциклетные шлемы, каски, вооруженные арматурой, «коктейлями Молотова», пошли на первые штурмы. Дальше начались расстрелы, погромы, сожжения. Дальше массово гибли люди.
Чтобы они победили. Те, кто хотел вроде бы лучшей жизни. Те, кто столь уверенно декларировал, что знает, как вытащить Украину из того, в чем жить не хотелось. Они были уверенны, оптимистичны.
Но затем, уже после их триумфальных заявлений, я, продолжая ряд, стоял в других местах. В больнице Первомайска, где у детей не было элементарных лекарств. В доме в Дебальцево, где заживо гнил человек, раненный осколками. В Одессе, где милиция охраняла сожженный, заколоченный Дом профсоюзов. Таковы черные моменты моей жизни.
А были другие, не столь гадкие, но всё же... Когда общался с инвалидами, вернувшимися из зоны АТО, их никто не ждал на Украине. Когда встречался с родственниками расстрелянных в Мариуполе. Когда возил, собирал гуманитарную помощь мирным людям Донбасса. Когда стоял среди бастующих учителей и работников общественного транспорта, которых урезали в зарплатах.
Так всё же, ради чего это? Стало ли лучше, чище, умнее? Жертвы — всегда отвратительно, но еще отвратительнее, когда жертвы — зря. Тогда уж совсем грустно. И гнусно.
Можно рассказывать что угодно, искать внешнего врага, расстреливать ренегатов внутренних, но именно евромайдан приговорил Украину. Никакой Европы. Никакого улучшения жизни. Всё тот же олигархат у власти, всё та же дележка, всё та же коррупция, всё та же нищета. Хотя нет — хуже. И бонусом — война, потеря территории, населения, рост цен, тарифов, безработицы. Только начало.
Шаманы, вдохновившие майдан, сами не поняли, каких демонов пробудили. У них не было и не могло быть заклинания, как загнать их обратно. Теперь они грызут горло друг другу. Что может быть отвратительнее?
Эффект Люцифера — так это называется. Когда хорошие люди, толкаемые благими намерениями, объединяются в толпу и рождают коллективное зло. Когда мирные кричат: «Убей его!» Чтобы после отречься от участия в смуте, ища новых врагов, палачей, жертв.
Друзья армяне, братья армяне, я говорю так потому, что я, русский украинец, знаю, что будет дальше. Рая у вас не настанет — не ждите. А вот ад, градус его определите сами, — обеспечен. И не таких ломали, подчиняли, использовали.
Я понимаю, почему вы там, на майдане. Дело ведь не в тарифах даже — дело в желании жить как люди, явить, идентифицировать себя, решив проблемы собственные. Но, поверьте, так это не делается. Жажда не утоляется битьем чашек. С революцией всё изменится? Но кто поручится, как писал Венедикт Ерофеев, что наше послезавтра не будет хуже нашего позавчера? Много знаете радужных прецедентов в постсоветской истории? Взгляните на Украину, Грузию. Зажили они красивой сытой жизнью? Или устроили новый разбор ошибок?
Вы знаете ответ. Он не радостен. Та же картинка на площадях. Справедливый мотив, весомый повод, красивая идея. И желание, иногда корыстное, иногда нет. Но что дальше? Если направления дорог, выстеленных благими намерениями, давно известны.
Я скажу вам, что будет дальше. Будет сопротивление. И будет кровь. И будет битва. И будет разделение. И вот тогда придет настоящее разрушение. И обвал экономики. И резня в Нагорном Карабахе. И тарифы еще больше, чем всё суммарное повышение за последние годы, только на майдан вас больше никто не пустит. Если не остановитесь. Впрочем, вы и сами это всё знаете. Но пока либо напуганы, либо опьянены эйфорией. Революционировать — зачастую приятно. Избавляет от негатива. Особенно если ты молод и терять нечего.
Армяне, вы, как и украинцы, вопиете: весь мир за нас? О, Люциферова ложь! С нанизанными, как на шампур, фразочками о справедливости, демократии и свободе. Этими вещами оседлывают самых непокорных. Когда раб, по Олдосу Хаксли, должен быть доволен своим рабством. И чувствовать себя частью одной большой красивой идеи.
Ведь благодаря ей легче эксплуатировать. Вас и ваши благие намерения. Вы окажетесь расходным материалом в устранении неугодных. А им, в общем-то, неугодны все. Этим звездно-полосатым защитникам свобод и демократии по всему миру. Они экспортируют революции, как наркобароны — дурь, чтобы погрузить весь мир в морок. Или вы всерьез верите, что сами и только своими силами? Как же это знакомо! До тошнотворных позывов.
Друзья армяне, братья армяне, думаете, что сможете оказаться независимее, прозорливее? И не дадите себя оседлать? Не разрешите себя использовать? Хорошо, верьте, что у вас есть свой, особенный путь. Но достаточно лишь купить лидеров — и готово. Они, собственно, уже куплены.
Пусть сейчас речь идет о вещах исключительно социально-экономического характера, но требования протестующих будут только расти. Право же, не в последних 17% повышения дело. Стоит власти пойти на уступки — и появятся новые требования, пока власть не будет окончательно сметена. К сожалению, я слишком хорошо знаю то, о чем говорю. Потому так радуются украинцы. Им ведь не хочется страдать в одиночку.
Конечно, братья армяне, вы скажете, что если бы Россия не задирала цены на электричество, компенсируя свои потери от санкций, то ничего бы этого не было. Было бы, и вы это знаете. Просто повод оказался бы иным. Ведь между претензиями к России о повышении тарифов и претензиями вообще — едва заметная, как усики девушки, грань.
Да, помню, как начали ворошить змеиный клубок. С расстрела армянской семьи безумным российским солдатом. В ответ — бездействие, тишина. Таково начало инфернальной цепочки. Не легко понять и простить. И вот уже идут злословия о российской военной базе в Гюмри, доминировании над Арменией, имперской политике — знакомо. Так же как и светлое, чистое устремление в Европу. Правда, заканчивается оно вязкой смердящей топью. Если не решать вопрос цивилизованно, если слишком увлечься навязчивым желанием разрушить не слишком симпатичное прошлое во имя красивого, но призрачного будущего.
Поэтому, если хотите, — крушите прежнее. И стройте новый прекрасный мир, аппетитный и убийственный, как гамбургер из «Макдоналдса». Следуйте за американской, простите, оговорился, армянской мечтой, чтобы испить эту чашу до дна. Горькую, как и украинский опыт майданов, который вам обязательно надо учесть прежде, чем приговаривать страну.
Да, вначале это довольно веселое занятие — бодрит, объединяет, — но после начинается похмелье, суровое, затяжное. А следом — прозрение. Тут уж совсем беда.
Shit Happens, как говорят ваши новые друзья и, возможно, будущие хозяева. Но только если вовремя не нажать по тормозам на пути в бездну.
Комментариев нет:
Отправить комментарий