20.12.14.Федор Сергеев
Свой нынешний юбилей «первой столицы» Харьков вряд ли сможет
отметить сколько-нибудь публично. Этот его статус всегда вызывал
большое раздражение как часть «сталинской социально-исторической
мифологии»: настоящей столицей настоящей УНР всегда был только Киев.
Однако создание в Харькове Украинской Народной Республики III Съездом
Советов Донкривбасса 25 декабря 1917 года, провозглашение там же
Донецкой республики (под этим именем она родилась) 9 февраля 1918 года и
столичный статус Харькова с 19 декабря 1920-го – украинское прошлое.
Отказываясь от него Украина, по иронии судьбы, сегодня повторяет все те
же ошибки, которые без малого сто лет назад раскололи ее практически так
же, как и сейчас.
Свой нынешний юбилей «первой столицы» Харьков вряд ли сможет отметить сколько-нибудь публично. Этот его статус всегда вызывал большое раздражение как часть «сталинской социально-исторической мифологии»: настоящей столицей настоящей УНР всегда был только Киев. Однако создание в Харькове Украинской Народной Республики III Съездом Советов Донкривбасса 25 декабря 1917 года, провозглашение там же Донецкой республики (под этим именем она родилась) 9 февраля 1918 года и столичный статус Харькова с 19 декабря 1920-го – украинское прошлое. Отказываясь от него Украина, по иронии судьбы, сегодня повторяет все те же ошибки, которые без малого сто лет назад раскололи ее практически так же, как и сейчас.
Тогда в стране тоже был конфликт мировоззрений. Собравшаяся в Киеве в марте 197 года Центральная Рада вела долгие переговоры с Временным правительством в Петрограде, торгуясь за границы украинской автономии. Дважды делегация Рады отправлялась в столицу бывшей Российской империи, один раз делегация оттуда приезжала в Киев.
Как вспоминал глава правительства ЦР Владимир Винниченко, спор шел в первую очередь о юго-востоке. «Но Одесса с Черным морем, с портом, с путем к знаменитым Дарданеллам, к Европе? Но Харьковщина, Таврия, Екатеринославщина, Херсонщина? Да какие же они украинские? Это же Новороссия, а не Малороссия, не Украина. Там и население по большей части не украинское, это, одним словом, русский край», - гневно цитировал будущий историк аргументы коллег в Питере.
В результате решили, что Екатеринославская, Херсонская и Таврическая губернии, Харьковская и частично Черниговская под власть Центральной Рады отданы будут лишь при условии, что местное население за это проголосует. Однако в итоге право на голосование Центральная Рада оставила только жителям Холмщины, части Курской, Воронежской и других «смежных губерний и областей», где «большинство населения украинское».
Третьим Универсалом (ввиду революции и отмены Временного правительства) Украиной объявлялись Киевская, Подольская, Волынская, Полтавская и вся Черниговская губернии, равно как и Екатеринославская, Харьковская, Херсонская и Таврическая. Подчеркнем – без Крыма.
Именно в этом месте и случился надлом, поскольку а) мнение жителей Восточной и Южной Украины так никто и не спросил; б) в промышленно развитом востоке доминировал рабочий класс, который был на голову политически развитее и сознательнее жителей украинского села. Кроме того, если коллеги Винниченко рассматривали свое право на владение Юго-Востоком потому, что там невесть когда «билося серце Козацької України», то в реальной жизни Юго-Восток был сложившейся социально-экономической формацией, отождествлявшей себя с русским языком и культурой. Причем это практически точная цитата из большевика Николая Скрипника, уроженца Ясиноватой и будущего вдохновителя украинизации Украины.
Ввиду того, что Центральная Рада и слышать ничего не хотела о каких-то правах Юго-Востока, через десять дней пленум Исполкома Советов Донкривбасса, в который, вопреки мифам, входила не только партия большевиков, но и эсеры, меньшевики, и даже бундовцы) высказался категорически против претензий Киева. Заодно осудили и Октябрьский переворот.
Об этом не любят говорить сегодняшние историки, но легитимность этого решения (равно как и создание Донецкой (Донецко-Криворожской) республики) была не ниже, а выше решений Центральной Рады, которую никто не избирал. Можно спорить о том, были ли украинцами делегаты съездов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, но они говорили от имени определенного количества людей. Киев говорил только от своего имени.
В борьбе за власть сторонникам «украинской Украины» пришлось привести сюда немцев, а «сепаратистам» - объединять усилия с Москвой, которая, кстати, была против самостоятельности ДКР. Но сегодня стоило бы вспомнить не об этом, а о том, что когда над УНР нависли «большевистские полчища» в январе 1918-го, ее вышла защищать под Крутами лишь кучка студентов и гимназистов. А когда ДКР пришлось воевать с немцами, Центроштаб Донецкой армии располагал 13 тысячами штыков.
Когда в войне идеологий победила Советская Украина со столицей в Харькове, юго-восточные области так и остались наиболее промышленно и научно развитыми. Многочисленным и политически активным тамошнее население продолжало оставаться даже несмотря на систематическое разрушение созданного в советский период. И так же, как сто лет назад, оно ориентируется на русский язык и культуру, не желая, следуя заветам Скрипника «всемерно идти навстречу украинской культуре крестьянства».
Попытки сегодняшнего аналога Центральной Рады силой подавить вполне объяснимый, если приглядеться, сепаратизм юго-востока (в том числе, с помощью аналогов генерала Макса Гофмана и немецких войск), так же как и встарь, уперлись в ожесточенное сопротивление. Не хотелось бы проводить исторические параллели далее, но нежелание Киева исходить в своих решениях не из социально-исторических мифов, а из объективной реальности может привести к повторению и дальнейших событий 1919-1922 годов. И кто знает, в каком качестве может встретить Харьков следующие свои «столичные» годовщины, если нормой украинской политики не станут умение слышать и договариваться.
Свой нынешний юбилей «первой столицы» Харьков вряд ли сможет отметить сколько-нибудь публично. Этот его статус всегда вызывал большое раздражение как часть «сталинской социально-исторической мифологии»: настоящей столицей настоящей УНР всегда был только Киев. Однако создание в Харькове Украинской Народной Республики III Съездом Советов Донкривбасса 25 декабря 1917 года, провозглашение там же Донецкой республики (под этим именем она родилась) 9 февраля 1918 года и столичный статус Харькова с 19 декабря 1920-го – украинское прошлое. Отказываясь от него Украина, по иронии судьбы, сегодня повторяет все те же ошибки, которые без малого сто лет назад раскололи ее практически так же, как и сейчас.
Тогда в стране тоже был конфликт мировоззрений. Собравшаяся в Киеве в марте 197 года Центральная Рада вела долгие переговоры с Временным правительством в Петрограде, торгуясь за границы украинской автономии. Дважды делегация Рады отправлялась в столицу бывшей Российской империи, один раз делегация оттуда приезжала в Киев.
Как вспоминал глава правительства ЦР Владимир Винниченко, спор шел в первую очередь о юго-востоке. «Но Одесса с Черным морем, с портом, с путем к знаменитым Дарданеллам, к Европе? Но Харьковщина, Таврия, Екатеринославщина, Херсонщина? Да какие же они украинские? Это же Новороссия, а не Малороссия, не Украина. Там и население по большей части не украинское, это, одним словом, русский край», - гневно цитировал будущий историк аргументы коллег в Питере.
В результате решили, что Екатеринославская, Херсонская и Таврическая губернии, Харьковская и частично Черниговская под власть Центральной Рады отданы будут лишь при условии, что местное население за это проголосует. Однако в итоге право на голосование Центральная Рада оставила только жителям Холмщины, части Курской, Воронежской и других «смежных губерний и областей», где «большинство населения украинское».
Третьим Универсалом (ввиду революции и отмены Временного правительства) Украиной объявлялись Киевская, Подольская, Волынская, Полтавская и вся Черниговская губернии, равно как и Екатеринославская, Харьковская, Херсонская и Таврическая. Подчеркнем – без Крыма.
Именно в этом месте и случился надлом, поскольку а) мнение жителей Восточной и Южной Украины так никто и не спросил; б) в промышленно развитом востоке доминировал рабочий класс, который был на голову политически развитее и сознательнее жителей украинского села. Кроме того, если коллеги Винниченко рассматривали свое право на владение Юго-Востоком потому, что там невесть когда «билося серце Козацької України», то в реальной жизни Юго-Восток был сложившейся социально-экономической формацией, отождествлявшей себя с русским языком и культурой. Причем это практически точная цитата из большевика Николая Скрипника, уроженца Ясиноватой и будущего вдохновителя украинизации Украины.
Ввиду того, что Центральная Рада и слышать ничего не хотела о каких-то правах Юго-Востока, через десять дней пленум Исполкома Советов Донкривбасса, в который, вопреки мифам, входила не только партия большевиков, но и эсеры, меньшевики, и даже бундовцы) высказался категорически против претензий Киева. Заодно осудили и Октябрьский переворот.
Об этом не любят говорить сегодняшние историки, но легитимность этого решения (равно как и создание Донецкой (Донецко-Криворожской) республики) была не ниже, а выше решений Центральной Рады, которую никто не избирал. Можно спорить о том, были ли украинцами делегаты съездов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, но они говорили от имени определенного количества людей. Киев говорил только от своего имени.
В борьбе за власть сторонникам «украинской Украины» пришлось привести сюда немцев, а «сепаратистам» - объединять усилия с Москвой, которая, кстати, была против самостоятельности ДКР. Но сегодня стоило бы вспомнить не об этом, а о том, что когда над УНР нависли «большевистские полчища» в январе 1918-го, ее вышла защищать под Крутами лишь кучка студентов и гимназистов. А когда ДКР пришлось воевать с немцами, Центроштаб Донецкой армии располагал 13 тысячами штыков.
Когда в войне идеологий победила Советская Украина со столицей в Харькове, юго-восточные области так и остались наиболее промышленно и научно развитыми. Многочисленным и политически активным тамошнее население продолжало оставаться даже несмотря на систематическое разрушение созданного в советский период. И так же, как сто лет назад, оно ориентируется на русский язык и культуру, не желая, следуя заветам Скрипника «всемерно идти навстречу украинской культуре крестьянства».
Попытки сегодняшнего аналога Центральной Рады силой подавить вполне объяснимый, если приглядеться, сепаратизм юго-востока (в том числе, с помощью аналогов генерала Макса Гофмана и немецких войск), так же как и встарь, уперлись в ожесточенное сопротивление. Не хотелось бы проводить исторические параллели далее, но нежелание Киева исходить в своих решениях не из социально-исторических мифов, а из объективной реальности может привести к повторению и дальнейших событий 1919-1922 годов. И кто знает, в каком качестве может встретить Харьков следующие свои «столичные» годовщины, если нормой украинской политики не станут умение слышать и договариваться.
|
Источник: Версии
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий