10.11.15Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока
Опубликовано в выпуске № 43 (609)
за 11 ноября 2015 года
Вопрос смены власти в этой стране важен и для России
Алжир – ключевой игрок Магриба.Столь же густонаселенный, как Марокко, и богатый углеводородами, как Ливия. Обладающий серьезными вооруженными силами и подавивший в 90-х исламистов, которые в этой стране в ходе «арабской весны» даже не пытались исполнять роль политического тарана, которую успешно сыграли в остальной Северной Африке – от Туниса до Египта. Управляемый на протяжении всей своей новейшей истории военными. Все это притом что правящий с 1999 года Абдельазиз Бутефлика находится в том возрасте и таком состоянии здоровья, при которых всерьез встает вопрос: кто следующий на высшем государственном посту? Что для России, как традиционного поставщика вооружений в страну, имеет большое значение, даже если забыть о сотрудничестве в других сферах и координации деятельности на европейских газовых рынках.
После падения режима Каддафи в Ливии Алжир для стран Сахеля – гарант стабильности и барьер на пути распространения в регионе исламизма, поддерживаемого Саудовской Аравией и Катаром. Последний пытается найти опорные точки в местной элите, используя экономические рычаги. Алжирская промышленность отстроена еще во времена сотрудничества с СССР, а сельское хозяйство развито со времен, когда страна была частью Франции, но газовое хозяйство устарело, а доходов от экспортируемых углеводородов не хватает для модернизации. Современные технологии по производству сжиженного природного газа, на которых специализируется Доха, вкупе с крупными инвестициями в алжирский добывающий сектор позволяют Катару «освоить» территорию страны-конкурента.
Всем денег не хватает
Несмотря на сравнительно высокий уровень жизни, Алжир можно расшатать изнутри: в Тунисе и Ливии перед падением правивших режимов он был еще выше. Нестабильность провоцируется продолжающимся десятилетиями конфликтом арабов и берберов (в отличие от Марокко, где эта проблема была решена королем, который в разгар волнений в соседних странах изменил конституцию, предоставив берберам все права). На юге страны, в пустыне действуют салафитские террористические группировки, периодически атакующие нефтегазовую инфраструктуру. На густонаселенном севере, включая столицу, – исламистское подполье. Однако главный вопрос будущего Алжира – власть. Некоторые аспекты рассматриваются в настоящей статье, опирающейся на подготовленные для ИБВ материалы С. С. Балмасова.
Оценивая процессы, шедшие в алжирских эшелонах власти, констатируем, что с мая 2015 года группировка президента усилилась за счет отставки генерал-лейтенанта Мухаммеда Медьена, главы спецслужбы Departement du Renseignement et de la Securite (DRS), 13 сентября отправленного в отставку. В июле-августе Медьен, которого звали Алжирским богом, Тауфиком (Счастливчиком) и Молчуном, лишился генерала Хасена, главы службы антитеррора, обвиненного в «государственных преступлениях». Были уволены начальники спецслужб, подчинявшихся DRS, включая главу президентской охраны. Ушли в отставку полковники Шафик и Фаузи, отвечавшие за борьбу с коррупцией и взаимодействие со СМИ, и генерал Мхенна Джебар, отвечавший за контрразведку армии. «Силы вмешательства» были переведены из подчинения DRS в сферу ответственности армии.
Медьен потерял возможность организовать «дворцовый переворот». Спецслужбы стали силовиками второго уровня: лидерство закреплено за армией. Десятки армейских офицеров были повышены «вне графика» – президент и начальник штаба Ахмед Гаид Салах заручились поддержкой вооруженных сил. Но нарушение работы DRS по выявлению и нейтрализации джихадистов привело к их июльским вылазкам на севере страны, а политическая оппозиция жестко критиковала оба властных клана. Усилились позиции премьер-министра Абдельмалека Селлаля, ставленника президента. Судя по всему, за рокировкой стоял Саид Бутефлика, брат президента. Изменения отвлекли алжирцев от обещанной демократизации и реформы конституции, но не ослабили межклановую группировку «алжирских турок» – потомков «управленцев», присланных из Османской империи в XVIII веке. Все они, включая нового министра энергетики Салаха Хебри, близки к премьеру и его человеку Юсефу Юсфи, ставшему в мае 2015 года советником президента. К числу «алжирских турок» принадлежали такие представители спецслужб, как Медьен, второй человек в DRS Атман Тартаг и Юсфи. Пришедшие к руководству министерств и компаний технократы связаны с межклановой группировкой или являются ее членами. В Алжире популярен лозунг «Османская диаспора должна уступить место коренным националистам». Брожение в рядах ведущих партий власти – Фронта национального освобождения и Национального демократического объединения – говорит о шаткости режима. Для гарантированного контроля положения требуются ресурсы для покупки лояльности провластных институтов.
По расчетам экспертов независимого аналитического центра Nabni, денежных резервов у страны при сохранении нынешних нефтегазовых цен хватит лишь до конца 2018-го, так что действия алжирских властей только замедлят банкротство страны. Реальное увеличение доходов от эксплуатации энергоресурсов возможно, если снять все бюрократические барьеры на пути иностранных инвесторов, что возможно лишь в условиях стабильности, гарантий которой нет. Режим с его неэффективной системой управления сам выступает тормозом изменений, способных продлить его власть. Время для создания конкурентоспособной промышленности упущено. Действия властей приведут к усилению зависимости страны от «нефтегазовой болезни», а не к ее преодолению. Это создает угрозу режиму в ближайшей перспективе.
В итоге отставки Медьена модель государственного устройства оказалась разобранной. Она работала с конца 1990 – начала 2000-х, предполагая центры силы, группирующиеся вокруг президента Бутефлики, начштаба Салаха и Медьена. На смену триумвирату пришел дуумвират (поскольку сменивший Медьена генерал-майор Атман Тартаг слабее его), дополняемый другими центрами силы, в том числе Саидом Бутефликой. Вопрос: насколько устойчива новая конструкция? Нельзя исключать столкновения интересов армии и прочих групп. Привилегии не гарантируют лояльности армии президенту. Снижена эффективность DRS, потерявшей следственную систему, подразделения экономической безопасности (передана в Дирекцию юридической полиции), спецназ и прослушку государственных деятелей и высших учреждений (переданы армии), а также множество профессионалов.
Следствием ухода Медьена может стать рост коррупции. Именно его действия помогли вскрыть коррупционные сделки людей Бутефлики по договорам с иностранными компаниями в 2007–2008 годах, затронувшие главную энергоструктуру страны – компанию Sonatrach. С другой стороны, есть серьезные подозрения, что действующие в Мали джихадистские группировки были связаны с Медьеном. Если это так, то освобожденные от обязательств радикалы активизируются в приграничье и в самом Алжире. Помимо прочего, увольнение Медьена и ослабление DRS во многом вызваны резким снижением притока в казну денежных средств, за которые обострилась конкуренция. Хотя нельзя исключать, что мы наблюдаем итоги компромисса алжирских элит, договорившихся отправить главу спецслужбы на пенсию с максимальным соблюдением интересов его самого, а также возглавляемой им «корпорации» и его клана.
Неугомонный серый кардинал
Президент и его окружение рискуют. Информация во французских СМИ о собственности в Париже, принадлежащей высшим функционерам алжирского режима, и их счетах в местных банках (включая главу ФНО Амара Саадани) продемонстрировала уязвимость их позиций. Судя по всему, информацию слили по приказу Медьена с прицелом на президента и его брата. Бутефлику в его бытность главой МИДа уже обвиняли в должностных преступлениях на десятки миллионов франков. Впрочем, несмотря на разногласия между Медьеном и другими членами руководства, на власть президента он не покушался, был лоялен правящей группе «алжирских турок», достиг преклонного возраста (75 лет) и на протяжении трех лет готовил себе в преемники сменившего его А. Тартага, вызвав того из отставки. Еще одной причиной его отставки могли стать контакты с влиятельными оппозиционерами.
 |
| Коллаж Андрея Седых |
Сменивший Медьена Тартаг родился в 1950 году в Константине и поступил на службу в органы безопасности в 1972-м, будучи студентом географического факультета. После года стажировки в Москве в Высшей школе КГБ в звании старшего лейтенанта он был назначен работать в 3-й военный округ в Тиндуфе. В 1978 году ему поручили руководить управлением службы безопасности в Ум Эль-Боуагхи. В 1981-м перевели руководить УСБ в Джиджеле, откуда он в 1985-м был направлен в столицу, где руководил службой безопасности вилайета. В том же году его отстранили от исполнения обязанностей и лишь в 1986-м вернули в столицу с понижением. При реструктуризации Главного управления военной безопасности (MSFD), превращенного в Центральную дирекцию безопасности армии (DCSA), ему удалось стать главой безопасности 5-го военного округа.
В 1990-м его отозвали в столицу. Благодаря помощи Медьена, возглавившего DRS, Тартага назначили ответственным за ее силовые (в том числе тайные) операции. Инструментом их проведения стало секретное подразделение «192». Тартага знают в Алжире и за границей под прозвищами Взрыватель, Бомбардировщик, Смертник, Терминатор, Ликвидатор и Киборг. Он отвечал за уничтожение алжирских джихадистов в 90-е, одновременно наладив взаимодействие с лидерами Фронта исламского спасения. Работал с иностранными спецслужбами от Италии до ЮАР (связи в ЮАР помогли получить по израильским каналам специальное оружие для DRS). Курировал подготовку спецназа в центре в Бискре. В марте 2001 года ушел на пенсию, в декабре 2011-го после свержения Каддафи был возвращен на службу и поставлен во главе Отдела внутренней безопасности (ISD) DRS.
Замена 13 сентября главы жандармерии Ахмеда Бустилы на Нубу Менада также по-своему символична. Менад, которому 60 лет, на 11 лет моложе предшественника, занимающего пост с 2000 года. Бустила стал жертвой «недостаточной компетентности» при профилактике социальных возмущений в южных провинциях страны. Менад придерживается другой тактики, чем этот сторонник силовых методов. Он совершил несколько поездок в мятежные провинции, советуясь с местными племенными авторитетами. Его сторонником в достижении компромисса стал глава национальной полиции Абделгани Камель, который проводит неофициальные консультации со сторонниками блокирования проектов по добыче сланцевого газа и лидерами безработной молодежи. Этой миссии мешает политика правительства по сокращению государственных субсидий на продукты.
Держать соперников поближе
Проблема Алжира – неясность с фигурой будущего президента. Фаворитами в гонке являются генеральный секретарь правящей ФНО Саадани и начальник Генштаба армии генерал Салах. По текущему сценарию они должны составить альянс, дополняя друг друга. Салах, который обязан выдвижением исключительно целям создания противовеса Медьену и его сторонникам, должен укрепить в силовом плане президентство Саадани. Однако Салах, позиционирующий себя как «алжирский ас-Сиси», явно не согласится с второстепенной ролью. Тем более после разрешения проблемы Медьена ему постараются ограничить полномочия, хотя после ухода Бустилы составить ему конкуренцию сможет только нынешний глава Республиканской гвардии, охраняющей президента, его окружение, генерал Бен-Али Бенали, креатура С. Бутефлики.
При этом как заместитель министра обороны, подчиненный президенту официальный глава алжирской военной «партии» генерал Салах не делает заявлений, свидетельствующих о его амбициях. Эту роль исполняет генерал Халед Неззар, экс-глава оборонного ведомства и член Верховного государственного комитета, руководившего Алжиром после событий 1992 года, одна из ключевых фигур в разгроме вооруженных исламских формирований в стране в 90-е. В октябре он выступил с серией заявлений, в которых критически оценил ситуацию, складывающуюся в отношении DRS. По его мнению, логичным было бы ее подчинение военному руководству, благо, на протяжении 2013–2015 годов многие функции переданы в ведение командования вооруженных сил. Пока же генерал Тартаг, вступив в должность главы DRS, командует ею, не считаясь с военными.
За месяц его руководства лишились постов 12 генералов и два полковника. На их места он назначает своих людей, тогда как у Салаха были другие планы. Исходя из этого можно предположить, что разрешение дано кланом президента, а точнее, его братом – теневым лидером АНДР. Группировка, стоящая за президентом, опасается усиления военных за счет спецслужб. Если им удастся это сделать, клан Бутефлики станет слабее их, поскольку военные будут контролировать две важнейшие силовые функции. Необходимо напомнить: президенту за время нахождения у власти удалось снизить влияние армейских генералов в ходе манипулирования различными группами силовиков, в первую очередь армейцев и спецслужбистов, заручившись поддержкой руководства DRS, после чего Бутефлика снял Медьена, опираясь на военных.
Логично если не прямо подчинить DRS президенту, то хотя бы оставить самостоятельной структурой, которая была бы в его распоряжении и не зависела от военных. Тем более что в отношениях между руководством вооруженных сил и главой государства существуют трения. Показательна произошедшая в течение осени полная замена руководства военной юстиции, осуществленная по распоряжению президента. Постов лишились 14 начальников военных окружных судов и прокуратуры. На эти места поставлены люди клана Бутефлики, чтобы избежать ситуации, когда в кризисный момент военные могут попытаться взять реванш за то, что их потеснили после победы над радикальным исламизмом в 90-х. Люди президента укрепляют позиции и в других силовых ведомствах – МВД и жандармерии, где летом-осенью произошло заметное обновление руководящего состава.
30 сентября был арестован генерал в отставке Хосин Бенхадид. Несколькими днями ранее он дал интервью, в котором подверг открытой критике окружение А. Бутефлики, в первую очередь его брата С. Бутефлику, начальника Генштаба генерала Гаида и президента Форума глав предприятий Али Хаддада. Он утверждал, что «алжирский народ, честные офицеры и элита» не примут сценарий династической смены власти, что можно расценить как призыв к смене руководства страны. Х. Бенхадиду предъявлены обвинения в разглашении военной тайны, неподчинении и призывам к неповиновению, а также клевете. Его сын был арестован по обвинению в незаконном ношении оружия. А. Хаддад подал на генерала иск в суд с обвинением в клевете, поскольку Бенхадид в интервью утверждал, что глава ФГП получил пост благодаря протекции С. Бутефлики, обвинив того в наличии президентских амбиций.
27 августа арестован отставной генерал Абделькадер Аит Ураб (генерал Хасан), находившийся в отставке с конца 2013-го. Двадцать лет он боролся с террористами, получив прозвище Господин антитерроризм. Перед отставкой генерал Ураб руководил элитным подразделением – Службой оперативной координации и антитеррористической разведки SCORAT (Service de coordination operationnelle et de renseignement antiterroriste), бойцы которой участвовали в январе 2013-го в операции по освобождению заложников и газового комплекса в Ин Аменасе. О мотивах ареста генерала Хасана не сообщалось, хотя пресса связала произошедшее с его личным конфликтом с начальником Генштаба в начале 2014 года, когда тот заподозрил его в поставках оружия на юг страны без разрешения, получив в ответ обвинение в получении взяток от операций, связанных с импортом вооружений.
Примечательно, что власти делают все возможное, чтобы уволенные со службы силовики не покидали страну как из соображений безопасности (многие из них являются носителями государственной тайны), так и для того, чтобы не создавать за рубежом враждебной режиму оппозиции, включающей высокопоставленных отставников с широкими связями в руководстве иностранных спецслужб и в кругах коллег, остающихся на должностях. Это же касается и экс-военных. В частности, 19 октября стало известно, что власти Алжира воспрепятствовали отъезду из страны бывшего шефа личной безопасности президента Бутефлики генерала Джамеля Кехаля, отправленного в отставку в конце июля. Хотя конфликт интересов в правящей элите распространяется далеко за пределы силового блока.
Так, в октябре в Алжире обострился конфликт между властями в лице А. Бутефлики и его окружения с влиятельным бизнесменом Иссадом Ребрабом, холдинг которого Cevital оценивается в три миллиарда долларов. Бизнесмен обвинил власти в блокировании проектов его компании, которые могли бы дать Алжиру тысячи рабочих мест. Среди его планов были создание промышленной зоны к востоку от столицы и строительство металлургического комплекса, однако опасаясь ареста, он перебрался в Бразилию, откуда потребовал гарантий личной безопасности от президента и генерала Гаида. Это посылает инвесторам очень плохой сигнал.
Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока
Опубликовано в выпуске № 43 (609) за 11 ноября 2015 года
Комментариев нет:
Отправить комментарий