О. Туханина. Долгая гражданская

25.02.16
 Ольга Туханина


На данный момент существует один-единственный товар, который Украина не только продолжает производить, но и беспрепятственно поставлять на российские рынки. Этому товару не угрожают бойкоты и блокады, а спрос на него практически не падает, несмотря на многочисленные предсказания аналитиков и экспертов. Товар этот называется «информационные поводы», в просторечии – «а что там у хохлов».

Яценюка хватают за промежность, Аваков бросает стакан в Саакашвили, Порошенко вновь обещает безвизовый въезд в Европу — это праздник, который всегда с нами. Только за последнее время мы наблюдали попытку отставки правительства на Украине, попытку третьего майдана, очередное преображение Юлии Тимошенко из дамы с косой в даму, приятную во всех отношениях — жернова не останавливаются ни на секунду, крик «горшочек, не вари» не действует. И все это на фоне боевых действий, которые то и дело возобновляются на юго-востоке соседней страны. Казалось бы, информационный фокус давно сместился. Основные события происходят сейчас в Сирии (это если брать геополитический аспект) и в экономике (если мы говорим о внутренней политики России). И все же Украина не отпускает, да и не может отпустить в принципе. Призывы к публике Украину забыть наконец, хотя и находят свой отклик , но в целом напоминают древние призывы забыть Герострата.

Федеральные каналы продолжают регулярно выносить украинскую проблематику в качестве основных тем для своих общественно-политических ток-шоу, которые чем дальше, тем больше напоминают какое-то тягучее и бессмысленное болеро: все повторяется и повторяется раз за разом, одни и те же аргументы, контраргументы, одно и то же бессилие кого-либо в чем-либо убедить. Поскольку это наше телевидение, а не украинское, возникает ощущение, что мы сами себя пытаемся убедить в том, в чем убедить невозможно. Пытаемся доказать недоказуемое. Есть какая-то фальшь в телевизионной картинке.

К примеру, ведущие постоянно повторяют, что русские и украинцы — это даже и не братские народы, а народ один. При этом они же говорят, что на Украине идет гражданская война, потому что граждане Украины воюют с гражданами Украины. А Россия к этому никакого отношения де-факто не имеет. Как такое понимать? Помилуйте, но если мы один народ, то это и наша с вами гражданская война.

Постоянно говорят о том, что на Украине под гнетом киевского режима изнывают сорок миллионов близких нам людей. Но тут же дают справку, что 70% украинцев относятся к России негативно или крайне негативно. Так они изнывают или же рады разрыву с Россией? Такую нестыковку оправдывают агрессивным информационным террором, который царит у соседей. Собственно, это зеркальное отражение того, что говорят на Украине о нас: мы все зомбированы нашим ящиком.

Впечатление, что истина по обыкновению, где-то рядом, а мы продолжаем кружить вокруг да около. По большому счету, несмотря на расставание в 1991-м году, за двадцать пять лет мы не особо далеко ушли друг от друга. Жители Новосибирска, Владивостока или Калининграда мало чем отличаются до сих пор от жителей Киева, Днепропетровска или Запорожья. Если же мы будем говорить о Белгороде и Краснодаре, Харькове и Донецке, то там даже местечковые отличия стремятся к нулю. И чем яростнее обе стороны отрицают такое сходство, тем ярче оно проявляется.

Однако же война идет, и это, разумеется, война гражданская. А в чем суть гражданской войны? Не только же в том, что брат идет на брата (иногда в самом прямом, кровнородственном смысле). Суть любой гражданской в существовании двух сильных и прямо противоположных друг другу проектов дальнейшего исторического развития. Таких проектов, которые не способны к мирному сосуществованию в рамках одной страны или одного народа. Мы и сейчас это наглядно наблюдаем. Практически вся наша несистемная оппозиция поддерживает Киев, оправдывает любые его шаги. Более того, является по отношению к Украине ведомой. Равным образом и на Украине есть множество людей, которые хоть и загнаны сегодня в подполье, продолжают ориентироваться на Москву. То есть, это трансграничное противостояние. И о холодной гражданской говорить уже не приходится именно потому, что существует «горячая точка» на юго-востоке.

Осталось только понять, в чем состоят основы двух враждующих проектов, в чем их суть.

Можно предположить, что противостояние касается, прежде всего, суверенитета и самости. На одной стороне те, кто стремится всем силами сохранить свою идентичность, какой бы она ни была, а с другой те, которые активно и даже агрессивно от этой идентичности отказываются. Если принять такой взгляд за основу, многие вещи становятся понятнее. К примеру, тот факт, что на Украине сейчас валят памятники не только Ленину или русским царям. но и памятники русским поэтам. На этой дороге не может быть остановок. Можно говорить по-русски и при этом ненавидеть Пушкина, допустим, который считается создателем того языка, на котором ты разговариваешь. Само собой, украинство с этой точки зрения не означает ничего. это просто один из векторов. Точно так, у нас во время переписи отдельные граждане называли себя скифами, эльфами, сибиряками — да кем угодно, лишь бы не русскими.

Отрицание тут важнее принятия. Постоянные декларации о том, что сегодня мы все грузины, таджики, крымские татары, шарли или хоть кто-нибудь, означают по сути одно: и сегодня, и вчера, и завтра мы все не русские. Первоначальные попытки присвоить себе сладкие вершки, а ватникам и колорадам оставить горькие исторические корешки, все чаще претерпевают неудачу. Формат «нам, пожалуйста, Тютчева и Чехова, Прокофьева и Рахманинова, победу и Гагарина, а вам — Гулаг, репрессии и проигрыш в русско-японской» больше не работает. Поэтому сторонники общего либерально-украинского проекта все чаще отказываются и от всех побед, и свершений: не было ничего хорошего, да только мы к этому отношения не имеем. Случайно тут родились, ветром занесло.

Отсюда и бессмысленность многих аргументов, которыми оперирует условная наша сторона. У нас говорят: «да вы утратили суверенитет, вы находитесь под внешним управлением». Оппоненты хихикают и вяло все отрицают. На деле же, если мы зайдем на украинские форумы, то мы увидим, что внешнее управление там не только признают, но и воспринимают как огромное благо. Более того, считают внешнее управление слишком слабым и недостаточным. Выборы в США волнуют граждан Украины куда сильнее, чем выборы собственные. Ведь от выбора американцев зависит их судьба. А от выбора самих украинцев не зависит ничего.

У нас говорят: «как же вы можете блокировать Крым, если вы считаете его своей территорией? Как же вы можете не сопереживать мирным гражданам Донбасса, если вы хотите их вернуть?». На наших телеканалах оппоненты вновь хихикают, а на своих форумах откровенно пишут, что считают и крымчан, и жителей непризнанных республик предателями. Эти люди не нужны Украине. Территории нужны, а их жители нет. Огромную популярность имеют два исторических сценария. Для Крыма — это сценарий Судет. Как мы помним, после Второй Мировой чехи вдоволь поиздевались над судетскими немцами. Те пережили многое из того, что в самой Германии и Польше переживали евреи: нашивки на одежде, запрет ходить по тротуарам, погромы и убийства. А после всех их вышвырнули из своих домов — до сих пор этот эпизод вносит напряженность в отношения немцев с чехами. И теперь вот многие представители одного с нами народа желают ровно такой судьбы для крымчан. Не скрывают этого. Для Донбасса сценарий иной, хотя и с теми же результатами. Здесь напоминают о судьбе Сербской Краины. Она была уничтожена в течении пяти дней с исходом двухсот пятидесяти тысяч сербов.

Итак, на Украине нам противостоят не какие-то мифические украинцы (вне зависимости от национальности и даже вне зависимости от языка), а бывшие русские и малороссы, которые признали свое историческое поражение в холодной войне, подняли белый флаг и сдались на милость победителя. Они исповедуют простую веру: лучше быть рабом в Риме, чем свободным гражданином в Карфагене. Ведь Карфаген обязательно падет, и лучше воевать на стороне победителя. Психологически эта установка проявляется всюду. Когда украинцы пишут «ваш ГЛОНАСС — отстой, а вот GPS рулит», им и в голову не приходит, что наша навигационная система может, и хуже, но она наша, а вот GPS не украинский, а штатовский. Какое к нему отношение имеют не-братья, никто сказать не может. Для них же для самих все понятно. Ради чего они отказывались от своей идентичности? Да ради того, чтобы хоть тушкой, хоть чучелком пролезть в цивилизованный мир, на Запад. Они многое потеряли на этому пути, поэтому им теперь дозволяется гордиться Эпплом, Гуглом и восхвалять мистера Маска. Отсюда и такая горечь в спорах: «как вы смеете пользоваться фейсбуком, ездить на мерседесах, есть дивный пармезан, если вы обижаете добрых хозяев, которые это все производят? Мы за это за все предали самих себя, своих дедушек и бабушек, а вы что сделали?».

Основная же наша проблема состоит в том, что гражданские войны перемирием не заканчиваются. Победить может или один проект, или другой. Третьего, увы, не дано. Это Грузия без Саакашвили может быть хоть протурецкой, хоть проамериканской, и при этом сохранять ровное отношение с Россией. Даже Прибалтика может со временем изменить свою политику. И со Штатами мы способны при ряде условий договориться о мирном сосуществовании. Со сторонниками альтернативного нам проекта мы не договоримся никогда. Они никогда не смогут принять для себя существования суверенной России. Это немыслимо. Как и во всех подобных случаях (ФРГ и ГДР, Северная Корея и Южная), противостояние будет продолжаться вечно, пока один из проектов не поглотит другой. В нашем случае, или произойдет присоединение Украины к России на тех или иных условиях, не обязательно с объединением в единое государство, или же произойдет падение России, и тогда мы просто начнем вновь управляться из того же центра, из которого сегодня управляется Украина. А там уж как хозяин решит: будет он нас по-прежнему стравливать себе на потеху или же даст отмашку на примирение.

Сегодня, поскольку существуют формальные границы, речь может идти о годах или даже десятилетиях противостояния. С этим надо учиться жить.