Д. Дробницкий. Финальная битва между демократией и либерализмом

02.09.16
Дмитрий Дробницкий

Закройте обратно Америку,
В нашей гавани паника…
(группа «Би-2»)

То, что демократия рано или поздно столкнется с либерализмом, было предсказано не вчера, не позавчера и даже не век назад. Об этом размышляли еще в античности. Но еще 20-30 лет назад никто не мог предположить, насколько антагонистическим окажется это противоречие в реальной жизни.

В 1940-х на Западе возник термин «либеральная демократия», призванный уже самим своим существованием примирить либеральные ценности и демократические права. Что ж, Западу в некотором смысле повезло — он находился в прямой и весьма опасной конфронтацией с СССР и его сателлитами, чей политический строй и жизненный уклад было сложно назвать как либеральным, так и демократическим.

В конце 1960-х в США, уже стал очевидным раскол на либералов и консерваторов (в американском понимании этих терминов), а в Западной Европе начался процесс ползучей принудительной секуляризации, но «советская угроза» обеспечивала определенный консенсус элит и избирателей. Либеральная демократия была скорее жива, чем мертва.

В чем, помимо «агрессивного продвижения коммунизма по всему миру», обвиняли в те годы Советский Союз? В нерыночной (читай: несвободной) экономике, в притворных выборах и наличии однопартийной системы (то есть, в подавлении реальной демократии), в политизированном судопроизводстве (иными словами, в отсутствии разделения властей), в подконтрольности прессы, в подавлении религиозных и личных свобод…

С точки зрения нынешней политической ситуации в Штатах, Британии и Европе, это, говоря языком современной молодежи, какой-то нереальный микс.

Сегодня на Западе «честные выборы» и «свобода прессы» находятся по разные стороны баррикад, равно как «религиозные свободы» и «независимый суд». А еще «свободная экономика» и «права личности»

Даже экономическая свобода и так называемые «зоны свободной торговли» давным-давно разные вещи…

Но главное — либеральные ценности оказались несовместимы с (почти) всеобщим избирательным правом.

Это не мои домыслы. Это выводы западных «светил». Они давно уже открыто говорят о том, что «правильное общество» (иногда говорят: «свободное») и общество демократическое — это два разных варианта человеческого будущего.

В 2003 году увидела свет книга Фарида Закарии «Будущее свободы». В 2004-м она была переиздана (формально, для правки библиографических справок и послесловия, но реально — из-за войны в Ираке) и переведена на многие языки мира, в том числе и русский. Отечественное издание книги и рецензия на нее были широко разрекламированы в тогдашнем рунете.

Мы тогда были слишком увлечены критикой демократии. Особенно, в ее западном понимании — той самой «демократии», что несли под своими крыльями американские боевые самолеты. Кто же не помнит один из самых популярных демотиваторов 2000-х, где изображена заходящая на цель американская крылатая ракета, с подписью: «За секунду до демократии»?!

Тогда казалось, что вот оно, обвинение двуликому Западу, вот оно признание их неправоты!..

Но что в действительности утверждал Закария? Процитирую одну из рецензий на книгу: «Закария утверждает, что демократическое правление не обязательно должно считаться справедливым… а одних лишь демократических процедур далеко не достаточно, чтобы говорить о либеральном порядке и соблюдении гражданских свобод… Многие успешно развивающиеся территории, как, например, Сингапур и Гонконг, строго говоря, не являются демократическими, но отвечают требованиям, предъявляемым к либеральному правовому государству…

Напротив, соблюдение формально демократических принципов в Югославии не помешало установлению там автократического режима Милошевича и развязыванию этнических чисток и гражданской войны… Автор приходит к выводу, что адекватное решение нынешних проблем может быть предложено не демократией, а республиканской системой в ее кантовском понимании, где имеют место “разделение властей, сдержки и противовесы, верховенство закона, защита прав личности и определенная степень представительства (но отнюдь не всеобщее избирательное право)”».

Идею о том, что всеобщее избирательное право и демократия в чистом виде — скорее зло, чем добро, Фарид Закария сформулировал еще в 1997 году, опубликовав на своем персональном сайте статью «Восход антилиберальной демократии».

Отчасти эта статья послужила оправданием для силового свержения режимов, которые считались «недемократическими» (правильнее будет сказать — нелиберальными), прежде всего — на Балканах и на Ближнем Востоке. Но главный тезис был куда более далекоидущим.

А именно: конституционная (или конституированная) свобода находится в прямом противоречии с демократией и всеобщим избирательным правом. И не в Югославии, Юго-Восточной Азии или на Ближнем Востоке. А в США и Западной Европе. Вот что постулировал один из самых читаемых в мире авторов

Впрочем, Закария во второй половине своей статьи довольно ловко подменяет понятия. Он осуществляет весьма произвольную замену «конституционной свободы» на «конституированный либерализм».

Чтобы понять, насколько это грязный трюк, надо вернуться во времена Рональда Рейгана, человека, которому приписывают «победу в холодной войне».

Не-свобода и не-демократичность СССР в 1980-х были главными публичными аргументами для свертывания политики «разрядки», но Рейган боролся с коммунизмом прежде всего по религиозным основаниям. Более того, он четко различал либерализм и свободу задолго до того, как стал главным паладином в борьбе с «красным тоталитаризмом».

В своем знаменитом интервью программе «Overtime» телеканала CBS в 1975 году (за пять лет до судьбоносных выборов!) Рональд Рейган заявил: «На американскую землю фашизм придет в форме либерализма» (заметим, отнюдь не в форме демократии). А вот веру в Бога, права личности, семью и «подлинно рыночную экономику» он назвал в числе главных консервативных ценностей, которые Америка может противопоставить тоталитаризму и либерализму.

Рейгана сегодня часто восторженно поминают в США все кому не лень. Прежде всего как «победителя в холодной войне». Реже вспоминают его консерватизм, антилиберальную риторику и — главное — то обстоятельство, что права личности он никогда не отделял от демократии. Более того, если бы не демократия и не низовая самоорганизация христианских правых, он бы так и не стал президентом — истеблишмент и медиакратия тогда вовсе не хотели такого «лидера свободного мира».

И не хотят сегодня эдакого — как Дональд Трамп. И не хотели Брекзита. Вожделели заключения новых соглашений о так называемых зонах свободной торговли, но — увы им! — пришлось отступить под давлением избирателей.

Из уст отечественных либералов давно звучат призывы уже что-то сделать с этой самой демократией и ограничить, наконец, это треклятое всеобщее избирательное право. Ведь от него все беды! Неграмотные, забитые избиратели (они же «людьё», «вата» и «быдло») голосуют черт знает за что!

Стародавний учебник по либерализму Фарида Закарии извлекли из архивов, стряхнули с него пыль и стали цитировать по новой.

И не только в отсталой России, но и на просвещенном Западе. Вот только два недавних примера.

Юлия Латынина в одном из интервью сказала буквально следующее: «То, что происходит в России — очень частный случай кризиса системы всеобщего избирательного права… Даже в Штатах на наших глазах всеобщее избирательное право привело к тому, что конкурируют два по сути неприемлемых кандидата, и мы не знаем, чьи шансы выше».

А преподаватель Гарварда, сотрудник американского Фонда Карнеги Яша Монк, зацепившись за запрет приморских муниципалитетов Франции на ношение буркини (прикрывающих все тело купальных hi tech-костюмов для мусульманских женщин) и последовавшую отмену этого запрета Высшим административным судом, сделал вывод, что западный мир теперь должен сделать выбор — свобода или демократия.

Вот что пишет Монк в издании Foreign Policy: «Политические элиты в странах с наиболее развитыми либеральными демократиями скоро столкнуться с более драматическим выбором, нежели тот, что стоял перед французским судом. Они могут прислушаться к воле разгневанных избирателей, превратив соответствующую страну в место, где реализуется власть народа, но индивидуальные права регулярно нарушаются. Или они могут изолировать политическую систему от общественного мнения, отдавая все больше и больше власти неизбранным органам — таким, как конституционные суды, независимые бюрократические институты или международные организации. Тогда в стране будут соблюдаться права личности, но игнорироваться волеизъявление людей. Так или иначе, либеральная демократия будет под угрозой. В течение нескольких следующих лет она, возможно, распадется на две составляющие, оставляя нас перед трагическим выбором между антилиберальной демократией (то есть демократией без прав) и антидемократическим либерализмом (где соблюдаются права, но отсутствует демократия)».

В общем, хотите прав (и всех прочих благ цивилизованного мира) — откажитесь от демократии. Хотите демократии — не видать вам прав, как своих ушей

На мой консервативный взгляд, нам предлагается ложный выбор. Этот «вопрос ребром» столь же нелеп, как и все аргументы против суда присяжных — мол, хотите, чтобы преступник сидел, откажитесь от этой привилегии свободных граждан в пользу более знающих, профессиональных вершителей закона. Заодно и от адвоката, чтобы сажать можно было кого угодно.

Я лично не вижу ничего плохого ни в буркини, ни в победе на выборах Дональда Трампа, ни в Брекзите.

Здесь мы имеем дело с проблемой другого уровня.

Изобретательница купального костюма для мусульманок, ливанка Ахеда Занетти, по ее собственным словам, стремилась дать свободу женщинам соответствующих религиозных верований, а вовсе не отнять оную. И в целом с ней можно согласиться. Буркини удобно, безопасно и позволяет нежелающим оголяться дамам посещать общедоступные пляжи. Все бы ничего, если бы не захлестнувшая Европу волна мигрантов и стремление властей ЕС (того самого наднационального рассадника неизбранных бюрократов) насадить не только мультикультурализм, но секуляризм.

Тем женщинам, что были выловлены французскими стражами порядка на французских курортах в буркини, были выписаны штрафы не за пропаганду чего-то там или агрессивное насаждение чуждой культуры, а за несоответствие их одежды «добрым нравам французского секуляризма».

Изобретение Занетти попало под запрет не потому, что безнравственно или опасно, а потому что, во-первых, является ясной иллюстрацией «достижений» глобализации, а во-вторых, напоминает гражданам, что есть еще какие-то религии (то, как в Европе вымарывается христианство — отдельный разговор). В общем — антилиберальный костюмчик по всем статьям.

Точно так же уже состоявшийся Брекзит и еще пока неизбранный Трамп «страшны» вовсе не тем, что чьи-то права (даже гипотетически) могут быть нарушены, а тем, что угрожают глобализации, которая включает в себя в качестве обязательного элемента внешнее недемократическое управление

В британском случае — со стороны Брюсселя. В американском — со стороны самых разных лобби, в основном связанных с иностранными правительствами и транснациональными корпорациями.

Либеральная демократия не потому дала трещину, что свобода и всеобщее избирательное право стали несовместимы, а потому, что либерализм стал слишком авторитарен. Причем настоящие автократы — они все время где-то там, во вне, в прекрасном глобальном мире. И как стало выясняться в середине второго десятилетия XXI века, победа глобального либерализма (или хотя бы удержание им современных позиций) невозможна без купирования демократии.

Вот и вся суть «трагического выбора».

Трамп, Брекзит, буркини и т.д. — лишь широко распиаренные поводы для того, чтобы этот выбор (заодно с решением) навязать.