Безвоздушье

23.06.15
Автор: Дарина Хаевская
Журналист, публицист
«фрАза»


Люди, которым по природе своей обязательно нужно чувствовать почву под ногами, иначе вышвырнет в черный космос ужаса от самого себя — зависают в безвоздушье. Выпучив глаза, болтают ногами, руками, языком.

Те, кого дикое время наградило знаком отличия — депутатским флажком, солдатским орденком, на крайний случай голубой галочкой фейсбучника-многотысячника — под собою не чуя страны, карабкаются в никуда по выдуманной веревочной лестнице собственных идей, законов и планов на будущее. Остальные по инерции им все еще доверяют, хватаясь за их штанины, чтобы протянуть по этой жизни хотя бы полкилометра.

Страна и ее, как принято говорить, «лучшие дети» (из тех лишних в ее жизни 400 с лишним, что творят законы, а чаще беззаконие) продолжает строить грандиозные планы по удушению и умерщвлению воли, свободы, права и мнения.

Вот народный депутат от Радикальной партии неваляшки-Ляшко — Мосийчук — предлагает признать аборт аморальным отклонением (вместе с гомосексуализмом) и запретить законным образом в Верховной Раде в самое-самое ближайшее время. «Я верующий человек, поэтому я поддержу позицию церкви о запрете абортов, кроме случаев, когда они необходимы с медицинской точки зрения... Буду инициировать внесение изменений в Уголовный Кодекс об ответственности за пропаганду сексуальных извращений, потому что это в одном ряду с абортами стоит и по греху, и по влиянию на демографическую ситуацию. В контексте этого обязательно будет инициирован подобный законопроект представителями абсолютно всех фракций коалиции».

Огромный детина, весь в складочку, похожий на сыр в масле, кота в сметане, недоросля-баловня — совершенно безобиден, когда спит. Когда не спит — носит «руны», автоматы, тавро законченного националиста и выдвигает патриотические идеи. Этот прекраснодушный верующий, не терпящий жизнь во грехе, с большим лицом, с которого кому-то не противно воду пить, уже два месяца пляшет на костях убитого Бузины. В день ареста двух радикалов-националистов, подозреваемых (или пришитых к делу) в убийстве Бузины, народный депутат заявил: «...Я считаю, что тех, кто ликвидировал украиноненавистника Олеся Бузину, стоит наградить званием Героя Украины. Это было классическое покушение в стиле Бандеры и Шухевича. Когда-то в суде их также назвали „убийцами“, а сейчас почитают как национальных героев».

Девки, вы хотите рожать в стране, в которой к вашим детям в садик приходит если не Фарион, так Мосийчук? Во дворах этой страны гуляют дети, в них же публицистов убивают комбатанты батальона МВД. Их непосредственный начальник после такого безобразия в рядах уже отлюстрированной и реформированной милиции продолжает сидеть на месте.

Как сказал своей маленькой жене один случайно подслушанный прохожий, толкая коляску с чем-то нежно-розовым — с кем-то еще счастливым: «Все, надо быстро уезжать». И пугливо огляделся. Пугливо оглядываться — тоже теперь полезная привычка.

Славную идею латания новых демографических дыр с помощью насильного тиражирования случайных матерей, молодых солдатских вдов и брошенных ненужных детей поддерживает и другой депутат — советница президента Ольга Богомолец. Врач по профессии, Тереза по призванию, главврач Евромайдана по душевному порыву и вообще собирательный образ женщины-родины с извечной слезой мировой скорби в печальных глазах «на всех экранах страны». Подзабыв о фармакологических махинациях на Майдане, когда, по признанию волонтеров, целыми грузовиками отправлялись в неизвестном направлении пожертвованные медпрепараты, Богомолец по-своему заявляет об острой актуальности проблемы абортов.

«Если большинство жителей региона поддержат морально-этическое решение запрета абортов — оно будет иметь силу, если нет — значит, нет. Если мы идем к демократии, децентрализации и административно-территориальной реформе, то именно вопросы культурных, религиозных, исторических региональных особенностей должны стать прерогативой общин... Некоторые общины будут примером, смогут гордиться своей позицией, а те женщины, которым предстоит прерывание беременности, смогут это сделать, не прячась „в подвалах“ в другом регионе».

При любом исходе инициативы в каком-то одном домостроевском регионе территориальная община обязательно и вполне законно, с веселым гиканьем, обмажет беременную женщину дегтем и изваляет в перьях.

Чтобы осознать, как сейчас, на пути к демократии, выглядят территориальные общины и их члены, достаточно побывать на обыкновенном народном собрании микрорайона. Задушенный многоэтажным бетоном микрорайон давно плачет об обещанном и «забытом» застройщиками детском садике. Вдруг, как чертик из коробочки, незадолго до выборов, посреди двора, окруженного башнями и 22-этажными вагонами, появляется благодетель в блестящем костюме. Помощник народного депутата — со всей узнаваемой атрибутикой. Трясет бумажками, бессильно кричит, выдирая горло из узкого воротничка.

Любопытный люд, побросав кастрюли, швабры и пеленки, прислушивается. Помощнику тащат мегафон. Оказывается, под чудесной детской площадкой на несколько домов, засаженной деревьями с дач жильцов, застройщик вздумал прорыть парковку (помощник депутата издали показывает листочки с доказательством). Народ возмущен — ахи, крики, обмороки. Лица мужчин и женщин зажигаются пунцом праведной ненависти.

«Да у меня дочь — 201-я в списке очереди в садик!» «Да мы снесем забор застройщика, пусть только сунется!» «Да мы позовем Правый сектор!». Кто-то тихо: «Не надо Правый сектор!». Его затирают.

Помощник воодушевляется, радостно потеет в металлизированной двубортной броне. Обещает от имени депутата коврижки, море депутатских запросов и требует малого: общих сборов негодующих жильцов — «обязательно с телевидением» и шефом-депутатом на камеры. Народу любо предложение, кивают, как один.

В центр, оттирая депутата, пузом вперед выскакивает дядька. Делает театральную паузу. «Я вот что скажу!». Все затихают. «Я на колча ...в дебальцевских котлах ранен!», — пролаял он. Бегло показывает руку, на которой оторван шестой палец. Опытный, видавший таких пачками помощник депутата оттирает дядьку назад.

Не стоит пытаться объяснить маленькой общине, случайно сжитой в единое целое общими домами, что земля, на которой построен их двор, не принадлежит жильцам по закону. А значит, на ней может строить кто угодно, пока жильцы не заявят о своем праве вплоть до судов. Такой ликбез всегда встречается недоверчивым шепотком.
«Да 90% придомовых территорий в Киеве не принадлежит жильцам!», — обязательно вывернется помощник депутата и вернется на проторенную борозду.
— ...Может тогда с этого и начнем — ведь если земля не наша, как мы остановим эту и будущие застройки?!
— Потом! (в мегафон) Сейчас главное — не дать построить парковку!

А потом, после собраний, в сетевых поисках выясняется, что народный депутат и сам не прочь пару незаконных парковок пристроить. Бизнес у него такой. Не трогайте в обществе, идущем к демократии, малый бизнес.

«Так если моя придомовая территория не моя, за что же я плачу деньги?», — выкатывается из толпы крошечная женщина.
— А вы знаете, что вы платите не только за чужую территорию, но еще и незаконному частному ЖЭКу? Его вам посадил на голову застройщик еще на этапе фундамента.
— Как это так?!, — женщина окончательно шокирована, — Да я пойду начальнику ЖЭКа его хюндай спалю!
— Может, лучше не платить, пока не узнаете, сколько, за что и кому?
— Но ведь квитанции приходят!

Смелая гражданка, член территориальной общины, уже вполне в своем праве жечь машину врагу. Этому ее обучили стримы евромайданных радикалов. Она даже во сне вам расскажет рецепт зажигательной смеси. Но за все прожитые в общине годы она ни разу не спросила и не спросит, кому отдает заработанное — оторванную у ребенка поездку на каникулы, некупленные демисезонные сапоги взамен развалившихся, вырванную в кровавом бою с мужем сотку на шашлыки и пиво, отложенные на черный день в стеклянную банку десятки и пятерки.

«Меня очень пугают Фирташ и Рашка!», — жалуется пенсионер, бывший инженер, освоивший соцсеть, пригубивший от родника гражданской пассионарности и опьяневший ею. Понемногу, неуверенными трусливыми шажками, пенсионер участвует в маленьких гражданских акциях. Ратует за люстрацию. Призывает помогать тому или иному батальону в зоне АТО. Живет гордо и чувствует себя человеком.

— А вас не пугают президент и мэр, которые ездили в Вену на подковерные торги с пугающим вас Фирташем?

В ответ — пафос, поза кухонного советского диссидента, реплики «вата набежала» и, как последний аргумент проигранного спора — обвинение в неуважении к старости.

Смелый гражданин с женой, похожей на бывшую комсомольскую активистку, готов идти в соцсеть воевать с «Рашкой». Хоть сейчас, сразу после сытного обеда с компотом. Но трусит отвоевывать собственную территорию у собственного мэра, депутата, президента. «Ну, давайте за ним еще понаблюдаем... ну еще понаблюдаем... молодой еще, подрастет... зачем критиковать?!».

Зачем критиковать власть, которая настолько близко, что может засунуть повестку в твой ящик, если властью разрешено беззубо скалиться за забором на чужую «Рашку» с ее «ватными» устоями?

Это какая же выработалась иммунная защита от этических неудобств, и как страстно хочется стать «несовком» в восприятии больших украинских патриотов! Под их придирчивыми взглядами возводить в культ свои старые крамольные кухонные разговоры, вспоминать, как героически когда-то обдирал штаны о милицейские заслоны, проклинать геноциды Ленина-Сталина. И притворяться слепым-глухым-немым, когда прямо по соседству и сейчас выжигают твоих соотечественников: физически и морально. С природой не поспоришь, она источник всех поступков, мыслей и жизненного выбора. А если кто-то не вписывается — значит, «вата», «рашка», «сепар» и что там еще последует. А последует обязательно.

«Совку» можно больше не играть в хорошего человека.

Не о героическом терпении со сжатыми кулаками, а о трусости говорит и огромный баннер над шоссе. Молодое лицо, на щеках — патриотические желто-голубые символы, нарисованные фломастером. Глаза — в гневе, но рот заклеен пластырем. «Реформы? Мы пока молчим». То есть ладно: даем вам время. Закроем свои рты.

Закроем рты и никакой критики. А ведь критика действующей власти при суррогатной оппозиции — святая обязанность здорового человека, который не хочет превратиться в фарш на войне и неприкасаемого в собственном государстве. Не время любезничать и делать вид, что молодо-зелено — «еще подрастут». Уже подросли — на костях.

Сшивать заново все, что разъело ненавистью, придется долго. А пока — очередная идея-белиберда, на которую потрачены ресурсы парламентских канцелярий. Проект постановления Верховной Рады о размещении вышитой народом карты Украины.
Под проектом поставили подписи сын президента, комбатант-депутат Парасюк и прочие «лучшие» сыны и дочери Украины.

«Принятие Постановления Верховной Рады Украины о размещении полотна с вышитой картой Украины в сессионном зале Верховной Рады Украины позволит разместить в сессионном зале Верхновной Рады Украины полотно с вышитой картой Украины как мощного символа Украины, в который вложили свой труд и молитвы тысячи людей во всех уголках страны, для его служения Украинскому народу.
Вышитая карта Украины путешествовала по Украине, и в каждой области свою территорию вышивали все желающие.

Карту вышивали и в зоне АТО (ах, вот в чем причина котлов и затяжной антитеррористической операции: ее участники — не профессионалы СБУ, а вышивальщицы!).

Была она и на тренировочной базе киборгов недалеко от села Пески.

Мы убеждены, единственное место для вышитой народом карты — это сессионный зал Верховной Рады Украины. Ведь ни одна гипсовая или бумажная копия карты Украины не обладает таким мощным народным духом, как карта, вышитая тысячами украинцев».

Украина, закручивая все вокруг в тугой безвоздушный клубок безумия, ввинчивает себя в землю. С каждым днем все глубже и крепче — без всякой предварительной «подготовки к земле» (иногда киевский мэр, как всякое малое дитя, имеет подсознательную чуйку, но очень запаздывает со своей наивной новорожденной истиной). Когда огромный колосс, сшитый впопыхах недальновидными франкенштейнами из десятков миллионов душ, чуждых друг другу малых и больших историй, черноземов, воды и песка, засиженных и лопающихся городов, одичалых, спившихся человеческих пустошей, вдруг свинчивается в тартарары, за этим не стоит наблюдать с близкого расстояния. Зазеваешься, и всосет насовсем, вместе с обнищавшим скарбом.

Но именно в такие времена люди и есть самое любопытное.