08.10.15Михаил Делягин
ЗАВТРА
Как г-н Кузьминов внедрял ЕГЭ, "пилил" бюджет и закрывал школы
Специалист по натуральному хозяйству и экономической мысли
Ярослав Кузьминов родился в 1957 году в Москве, в семье ортодоксального марксиста, заведующего кафедрой политэкономии в Академии общественных наук при ЦК КПСС.
С первого курса он занялся научной работой, изучая натуральное хозяйство. С третьего курса преподавал в экономико-математической школе для старшеклассников, затем возглавил её. Работал в комитете комсомола и совете молодых учёных, где познакомился с Гайдаром и будущим замминистра образования Асмоловым.
Окончив экономический факультет МГУ в 1979 году, 10 лет преподавал на кафедре истории народного хозяйства и экономических учений. В 1984 году защитил кандидатскую по экономике общины, в которой констатировал, что натуральное производство использует природные процессы, результат слабо связан с усилиями производителей, а сами производители однородны. Кузьминов показал, что экономические отношения в натуральном производстве (доэкономическом по своей природе) в основном состояли в страховании рисков.
Увлёкшись своей аспиранткой Набиуллиной, после её беременности ушёл из семьи, оставив двоих детей; затем покинул МГУ — похоже, из-за жёсткой реакции парткома.
Через новую жену познакомился с Ясиным, паладином которого стал на всю жизнь.
В 1989 году Кузьминов перешёл в Институт экономики АН СССР, где стал заведующим сектором. Два года был одним из директоров фонда "Культурная инициатива" Сороса, где и занялся образованием.
В том же 1989 году участвовал в создании "альтернативной", по тогдашней моде, кафедры экономической теории в легендарном физтехе, где преподавал экономику без доминирования марксистско-ленинской политэкономии. Партком пожаловался в ЦК, и Кузьминов был уволен из МФТИ. В следующем году открыл такую же межфакультетскую кафедру в МГУ, и история повторилась.
Тогда Кузьминов вместе с Ясиным, который работал под руководством Абалкина в Комиссии по экономической реформе, начал продвигать идею создания экономического вуза по западным стандартам.
Они едва успели: Кузьминов был назначен ректором ВШЭ 27 ноября 1992 года последним постановлением правительства, подписанным Гайдаром (последним подписанным им распоряжением, похоже, он отписал своему институту огромный комплекс зданий рядом с Кремлём).
Во главе кузницы либеральных кадров
Сотрудник ВШЭ отмечает: "В отличие… от МГУ, где велика автономия факультетов, власть ректора в ВШЭ близка к абсолютной".
Кузьминов кичился отсутствием блата — но, как отмечал "Профиль", "для детей сотрудников госструктур, учредивших ВШЭ, блат был фактически легализован. Согласно решению учёного совета, если дети преподавателей ВШЭ или …сотрудников Минобразования, Минэкономики и аппарата правительства… недобирают баллы (и не получают двойки), школа учит их бесплатно (за счёт внебюджетных средств). По словам Кузьминова, таких набирается… 10—15 человек ежегодно". В ВШЭ учились дети ряда известных либералов, включая Чубайса, Христенко, бывшего председателя Центробанка Дубинина.
Благодаря связям с правительством ВШЭ (в просторечии "вышка" или "вша") и сейчас — центр разработки почти всех разрушительных либеральных реформ. Причем на деньги не "костлявой руки госдепа", а российских налогоплательщиков.
Золотой дождь госзаказов льётся на ВШЭ нескончаемым потоком — разумеется, в соответствии с "конкурсными процедурами". Правда, в 2010 году она выиграла лишь 16 из 58 конкурсов Минэкономразвития (возглавляемого тогда женой Кузьминова), но их сумма — более 197 млн. руб. — составила треть всего распределявшегося.
Концентрация заказов в единственном учреждении не просто обеспечивает ему комфорт, контрастирующий с бедствиями остальной науки. Обескровливая потенциальных конкурентов, она обеспечивает закрепление монополии ВШЭ.
Но даже ограниченные конкурсы, похоже, стали стеснять либералов. Именно ВШЭ в 2010-е годы ради ограничения конкурсности госзаказа продвигала "концепцию добросовестности госзаказчика". Того самого, который закупал негодную форму "от Юдашкина", проводил саммит АТЭС — 2012 "на стройке" (по определению В.В. Путина) и многое другое. Сумбурный протест Навального против этого в 2011 году закончился сумбурными же дебатами в ВШЭ, которые "вписали" его в либеральный истеблишмент, придали концепции ВШЭ ореол прозрачности и, разумеется, не повредили её коррупционному содержанию.
Дискуссия с Навальным была, вероятно, нужна для достижения общих целей либерального клана. Некомфортных оппонентов Кузьминов, как это принято среди либералов, старается не допускать до дискуссий. Ещё в середине нулевых годов он, помнится, обуславливал участие в обсуждении проблем образования отказом в предоставлении слова неудобным ему специалистам.
ВШЭ ни дня не подчинялась "профильному" Министерству образования. В 2008 году из ведения Минэкономразвития перешла "под крыло" правительства — поближе к бюджету. В результате ряда административных процедур на каждого студента она получает в разы больше бюджетных денег, чем обычные вузы, и перекупает интересных ей преподавателей "на корню" — настаивая при этом на сопоставлении вузов, но без учёта колоссального разрыва в их финансировании. Эта недобросовестная конкуренция, органичная для либералов, гарантирует ей лидерство в разнообразных рейтингах.
Либералы готовят антигосударственные по сути меры на бюджетные деньги и в государственном вузе, не обращая внимания на свою идеологию, считающую государство злом и требующую его минимизации. Государство для них — инструмент, который они захватили и используют, насколько можно судить, для разрушения общества в интересах глобального бизнеса.
Либеральная ликвидация образования: первая попытка
Летом 1997 года в Минобразования вспыхнула борьба между сторонниками советских принципов, доказавших своё превосходство над западными (хотя говорить это тогда было нельзя), во главе с министром Кинелёвым и радикалами во главе с его заместителями Асмоловым и Тихоновым. Асмолов вовлёк Кузьминова в свою группу и стал звать Ярославом Мудрым.
Внешние займы на реформы лились рекой, и в октябре 1997 года правительство подписало с Мировым банком соглашение о займе 68 млн. долл. на "Инновационный проект образования". Его реформа стала навязываться Мировым банком: "кто платит ужин, тот и танцует девушку".
Основными принципами стало ослабление государственного влияния (вплоть до разных учебников по истории, раздробляющих народ), превращение образования из инструмента созидания общества в бизнес по извлечению из молодёжи денег, а в перспективе — приватизация. Цель — ослабление потенциального конкурента, недопущение укрепления и самостоятельности России.
Как и в других сферах, Мировой банк определял лишь принципы реформы. Российские либералы предлагали конкретные меры, которые становились его позицией и уже в этом качестве навязывались госаппарату и обществу часто теми же либералами.
Кузьминов стал разработчиком реформы образования образца 1997 года. Он придумал термин "организационно-экономическая реформа", разработал идеи оптимизации стипендий (из пяти человек стипендию получает лишь один, но большую), подушевого финансирования школы (убивающей сельские школы и, соответственно, деревни), "прозрачных" трансфертов, замены экзаменов на ЕГЭ, ликвидации профессионально-технических училищ — похоже, как конкурирующих за молодёжь и связанные с нею деньги с вузами… Корпоративный интерес ректора ВШЭ заключался, вероятно, в получении вузами 1 млрд. долл., который родители платили репетиторам за подготовку к вступительным экзаменам.
Реформа была отвергнута обществом, а либеральный клан занимался борьбой за власть, и Кузьминов отступил, выжидая, кто победит. Вместе с представителем Кинелёва он переработал концепцию Асмолова — но тут Кинелёва уволили, назначив реформатора Тихонова, и Кузьминов подготовил реформу для него.
Она вызвала протест: учителя и профессора выступали на митингах, Госдума и Союз ректоров отказали в одобрении. Предвидя неудачу, Кузьминов ограничил партнёрство с Тихоновым. А после дефолта, при правительстве Е.М. Примакова, либеральную реформу образования пришлось отложить.
Но Кузьминов был фаворитом всех сменявших друг друга министров образования, включая близкого к коммунистам Филиппова. Помимо дипломатичности, это было вызвано его прагматизмом и нацеленностью на развитие ВШЭ (недаром, глядя на все новые её здания по всей Москве, москвичи считали Кузьминова гениальным завхозом) при нежелании подсиживать министров, что выделяло его на фоне некоторых других ректоров.
Он видел, что министры приходят и уходят, а пост ректора ВШЭ позволяет управлять ими из-за кулис, перекладывая на них последствия своих инициатив и используя их как фиговые листки, выбрасываемые по мере политического износа.
Реформатор широкого профиля
В декабре 1999 года ВШЭ с четырьмя другими структурами (включая гайдаровский Институт экономической политики и Рабочий центр экономических реформ) было доверено учредить Центр стратегических разработок (ЦСР) под руководством Грефа. ЦСР разрабатывал стратегию до 2010 года для В.В. Путина, и Кузьминов возглавил в нём целый ряд направлений. Его жена Набиуллина стала вице-президентом.
В ЦСР приглашали максимум экспертов, собирали все предложения, а затем комбинировали их, отбрасывая противоречащее либеральной идеологии.
Кузьминов без помех и огласки включил в стратегию свои идеи. Именно при Филиппове, министре образования с 1998 по 2004 год, его прозвали "серым кардиналом".
Из-за осторожности Филиппова все силы бросили на компьютеризацию. Деньги на неё в бюджете предусмотрены не были в силу ужасного состояния школ, но более 1,7 млрд. руб. из текущих нужд образования перекинули на "прочие расходы" — на "развитие информационной среды". В 2005 году правительство взяло у Мирового банка взаймы ещё 100 млн. долл. на информатизацию образования.
Результаты обнажило международное исследование SITES 2006: 70% представителей 800 школ из 45 регионов не имели компьютеров, а значительная часть техники валялась на складах либо не имела программ. Деньги же были "освоены".
Поскольку Филиппов сдерживал разгул либералов, Кузьминов посвятил себя другим сферам.
С конца 90-х он занялся реформой госслужбы — возможно, потому, что некоторые её либеральные идеологи из администрации Ельцина, потеряв работу, пошли в ВШЭ. В 1999 году в "Тезисах о коррупции" Кузьминов назвал основные направления административной реформы, в 2000 году выпустил доклад о ней, в 2002—2003 годах — целую серию докладов по функциям органов исполнительной власти, их бюджетированию и административным регламентам.
Тогда же он выпустил серию докладов о "новой экономике", основанной на инновациях. Эта концепция была использована и дискредитирована Медведевым в его президентство.
В сфере административной реформы Кузьминов достиг успеха: в 2003 году идея "бюджетирования по результату", то есть финансирования чиновников в зависимости от их успехов, была поддержана правительством. Особенно ратовал за неё глава аппарата Шувалов.
Более чем десятилетние попытки внедрить ее провалились: оказалось невозможным вычленить вклад чиновника в успех ведомства, а ведомства — в успех государства и даже определить, в какой мере успешность государства была вызвана объективными обстоятельствами, а в какой — работой чиновников. Люди, пытавшиеся на этой основе определять финансирование ведомств, не имели понятия об их работе — но идея позволила продвинуться многим из них.
В 2004 году с панической отставкой Касьянова началась административная реформа, основанная, похоже, на наработках Кузьминова.
Результатом стал паралич правительства: разделение выработки политики, контроля и "оказания услуг", возложенных на независимые министерства, службы и агентства, сделало работу невозможной. Правительство утратило способность сдерживать либеральные социальные реформы, начиная с людоедской "монетизации льгот", и оправилось от удара лишь в начале 2005 года.
Но тогда Кузьминов, опираясь на нового министра образования Фурсенко, уже инициировал реформу образования.
Как превратить человека в "квалифицированного потребителя"
Кузьминов, похоже, первым из либералов применил технологию создания управляемых "общественных" структур, которые поддерживали любые начинания, даже отвергаемые обществом. При этом добросовестные специалисты, не видящие, с кем имеют дело, тратили силы на заведомо бесплодные споры с ангажированными "экспертами" и, впадая в отчаяние от игнорирования теми самоочевидных вещей, теряли волю к сопротивлению.
В 2001 году Кузьминов стал сопредседателем созданного по его же инициативе Российского общественного совета по развитию образования (РОСРО), ставшего влиятельным лоббистом, сильно скорректировавшим "содержание школьных стандартов по математике, литературе и истории".
С приходом Фурсенко в 2004 году РОСРО одобрил и направил президенту В.В. Путину доклад Кузьминова о реструктуризации образования, отвергавший как нерентабельные три ключевых принципа советского образования: всеобщность, бесплатность и фундаментальность.
Настаивая на росте финансирования образования, Кузьминов делал всё для его превращения в бизнес, который из-за невозможности контроля со стороны потребителей на глазах вырождается в инструмент ограбления и уродования целых поколений.
Именно Кузьминов, по-видимому, сыграл ключевую роль в превращении образования в средство самоудовлетворения социально не адаптированных интеллигентов за счёт подготовки профессиональных безработных с завышенной самооценкой.
Центральным пунктом реформы образования стал единый государственный экзамен (ЕГЭ). Еще в 2002 году правительство взяло у Мирового банка кредит в 49,85 млн. долл. на реформу образования — и уже в 2003 году началось экспериментальное применение ЕГЭ. Даже президент ВШЭ и РСПП, верный соратник Гайдара Шохин признавал, что до двух третей денег Мирового банка шло на оплату самого кредитора (его консультантов и экспертов). Остальная треть "пошла на эксперименты… оседая в широких карманах".
Общество видело: тестовая система отбивает способность мыслить, приучает вместо выстраивания причинно-следственных цепочек искать готовые ответы, делает людей беспомощными перед авторитетами, повышая их управляемость.
Но ЕГЭ продавливался железной рукой: либералам надо было показать успехи, а реформа образования была одной из немногих либеральных реформ, не грозившей в начале нулевых, когда общество ещё не оправилось от 90-х, социально-политическими потрясениями. В ЕГЭ были заинтересованы и региональные руководители образования, вероятно, рассчитывавшие (как показал ряд скандалов, оправданно) на замыкание коррупционных потоков на себя.
ЕГЭ привёл к тому, что школьники в выпускной год почти не учатся, а зубрят возможные ответы — и весь первый курс преподаватели, как правило, вынуждены обучать студентов школьной программе.
Прошла на ура, несмотря на отчаянное сопротивление профессионалов, и идея Кузьминова о "подушевом финансировании" школ и вузов, ведь она позволяла экономить деньги.
Результатом стало закрытие малых школ, в первую очередь сельских, — и исчезновение деревень: лишённые возможности учить детей, люди бросали дома и ехали к ещё сохранившимся школам.
Сейчас один учитель часто работает на несколько школ, а в одном помещении школы разом занимается несколько классов. Качество учёбы при этом близко к нулю, но зато деньги сэкономлены. Когда же родители возмущаются этим, как было в Карелии в 2015 году, им грозят уголовными делами за "экстремизм".
Кузьминов добился перехода к так называемой Болонской системе, вызывавшей протесты студентов и преподавателей даже в Швейцарии. Помимо использования вспомогательных по своей природе тестов для оценки знаний (что разрушает способность мыслить, а в гуманитарных науках невозможно), она предусматривала переход к двухступенчатому высшему образованию.
В советской системе студенты первые два курса получали общие знания, а потом три года занимались специальностью, но Болонская система удлинила время получения общих знаний вдвое — до четырёх лет, а специализацию сократила в полтора раза — до двух лет. Работать стало можно уже после получения общих знаний — в качестве бакалавра, а магистратура становится всё более платной.
Болонская система сегментирует общество, разделяет молодёжь на "низший класс", обученный подчиняться, и "элиту". Это обеспечивает временную управляемость, но блокирует развитие, так как не допускает массового творчества.
Министр образования Фурсенко честно указал: высшее образование должно производить не творцов или квалифицированных специалистов, а "квалифицированных потребителей".
Заслужив массовую ненависть, он ушёл в советники президента. Но автор этой политики, осторожный Кузьминов, сохранил влияние, и Ливанов продолжил её, также подставляясь под негодование общества.
Её результат — трагедия целого поколения оболваненных "молодых менеджеров", умеющих выбрать выгодный кредит, но не способных задуматься, зачем им приобретаемая на него вещь и как они будут его возвращать.
Качество образования сознательно снижается: "ключевая компетенция", которой, по мнению Кузьминова, должна учить школа, — это лишь "умение жить в гражданском обществе", то есть социализация, для которой достаточно семьи.
Наблюдение за инициируемыми им реформами создает ощущение реализации гитлеровского плана "Ост" — только более аккуратной, более плавной и потому более успешной.
Сам Кузьминов даже не стеснялся своей безграмотности. Великий математик В.И. Арнольд вспоминал: "…Кузьминов, которому было поручено математику ликвидировать… мне сказал: "Логарифмы никому …не нужны". Я ему говорю: "А как же, например… закон Планка или параметрическая формула…" "Да это, — он говорит, — мы экономисты, нам это не нужно". А я ему говорю: "А закон Мальтуса как понять без логарифмов? Или, например, сложные проценты?" …И оказалось, что …эти экономисты не знают о таких понятиях, как сложные проценты, инфляция и закон Мальтуса. Пришлось объяснять… Он оказался …способным учеником… опубликовал в газете: "Мои предыдущие утверждения, что логарифмы не нужны в школе, были ошибочными — логарифмы очень полезны для вычисления сложных процентов".
По материалам Счётной палаты, образовательные эксперименты грубо нарушали закон. Но либеральный клан и стоящие за ним глобальные монополии были сильнее — и всласть обвиняли россиян в "правовом нигилизме".
Перспективный политик
Либеральный клан даёт богатство. Доход жены Кузьминова, председателя Банка России Набиуллиной возрос с 12 млн. руб. в 2013 году до 22 млн. в 2014-м (похоже, в меру проведённой девальвации рубля); доход её мужа вырос с 20 до 45 млн. руб., став вторым среди доходов ректоров. Но его зарплата — "лишь" 4 млн. руб., еще 9,2 млн. — "стимулирующие выплаты", а остальное он не комментирует как "своё личное дело".
Кузьминов удостоен не только богатства, но и наград. В 1997 году он получил медаль "В память 850-летия Москвы", в 1998-м — благодарность возглавляемой им ВШЭ, в 2001-м — премию ВШЭ "Золотая Вышка" и звание Общественного деятеля года в образовании. 2002 год принёс орден Почета, грамоту Минэкономразвития (где его жена работала первым замминистра) и звание Персоны года в образовании, 2003-й — Национальную премию "Золотая ветвь" и звание Офицера французского ордена Академической пальмовой ветви, почётные знаки РСПП и "Общественное признание".
Затем в наградах наступила болезненная пауза, но в 2006 году Кузьминов возглавил Комиссию по вопросам интеллектуального потенциала нации первого состава Общественной палаты, и дождь наград возобновился: 2007 год принёс звание почётного работника Минэкономразвития, медаль "За укрепление боевого содружества" Минобороны, знак "200 лет Министерству обороны" и грамоту правительства. В 2008 году Кузьминов получил грамоту ФСБ и благодарность президента, в 2010-м — грамоту комитета общественных связей Москвы, в 2012-м — орден "За заслуги перед Отечеством" IV степени и медаль “За содействие органам наркоконтроля”, в 2013-м — медаль “10 лет ФСКН России” и новую благодарность президента, в 2014-м — медаль “За отличие в службе в Сухопутных войсках” (где, судя по биографиям, не служил).
Лояльный любой власти, позволяющей ему разрабатывать либеральные реформы и принимающей на себя ответственность за их последствия, Кузьминов — член 10 президентских и правительственных комиссий и советов.
В феврале 2011 года, когда стал очевиден крах либеральной "Стратегии-2020", разработанной конкурирующей группой либералов, Кузьминов и бывший помощник Гайдара, ректор РАНХиГС Мау создали при правительстве группы по её доработке.
Результат под названием "Стратегия-2020: новая модель роста — новая социальная политика" был представлен в правительство к избранию В.В. Путина президентом. Похоже, его положения (повторявшие мантру Гайдара об урезании социальных расходов) легли в основу нынешнего уничтожения социальной сферы.
После этого успеха Кузьминов вместе с другими отъявленными либералами вошёл в совет по разработке "Стратегии-2030".
В мае 2014 года правительство утвердило Кузьминова ректором ВШЭ ещё на пять лет, а через два месяца он зарегистрировался кандидатом в депутаты Мосгордумы. Победивший на праймериз депутат Мосгордумы "единоросс" Щитов отказался от своего округа (и избрался в другом), призвав голосовать за Кузьминова.
Ради популярности Кузьминов провёл рейд против нелегальных мигрантов — притом что представители ВШЭ проповедуют миграцию. Даже Навальный не удержался от издёвки: "Интересно, напишут ли коллеги Ярослава Ивановича …колонки, где укажут, что желание мигрантов жить в домах под снос, питаясь дошираком, — это их уникальное конкурентное преимущество… позволяющее предпринимателям снижать издержки… А невидимая рука рынка утрёт нос… дуракам из Вологды и Саранска, желающим приезжать …в Москву …на условиях найма нормального жилья. Ночные же прессухи на фоне изловленных нелегалов — фашизм, популизм и непонимание основ экономики".
Кузьминов признал, что не раз обсуждал своё выдвижение с поддерживавшим его мэром Собяниным (возглавляющим международный совет ВШЭ), с которым он привык работать, ещё когда тот возглавлял аппарат правительства.
В 2015 году Кузьминов стал сопредседателем московского штаба Объединённого народного фронта. Он находится на старте нового витка своей карьеры; похоже, разрушение образования отнюдь не исчерпало его либеральную миссию.
Рис. Васи Ложкина
Комментариев нет:
Отправить комментарий