Платон Беседин
ИЗВЕСТИЯ
Писатель Платон Беседин — о том, за что продолжает воевать «ничейный Донбасс»
Платон Беседин. Фото из личного архива
Ровно год назад, когда Крым и Донбасс еще входили в состав единой Украины, а в президентах, пусть и пошатнувшись, но всё же ходил Виктор Янукович, я шел от киевского майдана на улицу Институтская через блокпосты революционеров и оцепление «Беркута». Шел, чтобы чуть позже оказаться рядом с разъяренными молодчиками в шлемах и масках, идущими с «коктейлями Молотова» и холодным оружием на штурм правительственных зданий. Полыхнули автобусы, погибли люди.
Первой мыслью тогда было спрятаться, не пострадать. Но всё же наблюдать. Дабы свидетельствовать начало конца.
Прошел год. Всего-то. Но за это время случилось так много. Безумного, жуткого. Прозвучало чудовищное: «Война». Ибо майдан разрешил, майдан выпестовал карамазовское: «Всё дозволено». И несогласные с новой политикой Киева вышли на баррикады. А пришедшие к власти решили их наказать. Чтобы начать бойню, которая логично закончилась переговорами. Для этого понадобилось 40 тыс. убитых мирных жителей. Обвал российской и украинской экономики. Разрушений в регионе на $13 млрд.
Оттого тем более люди в Минске — из Украины, России и народных республик — должны были договориться. Но они этого не сделали. Лишь постарались изобразить видимость. И разошлись.
Дальше — ежедневные сообщения о нарушениях перемирия. Обстрелы, бомбардировки. Не с той интенсивностью и яростью, как раньше, но всё же. Украинская сторона винит ополченцев, те — Киев. И на местах все как один: «Да, по нам стреляют, но мы держимся, не отвечаем».
Конечно, перемирие нарушали с двух сторон. Вместе с тем — готовились. К новой бойне. Донецк и Луганск должны быть украинскими. Или в Киеве должна смениться власть. Прийти новая. Необязательно та, что была бы свободна от ярма Запада, но хотя бы принимающая необходимость мира.
Правда, такая власть в Киеве уже есть. Частично. Но она — в меньшинстве. «Партия мира» проигрывает «партии войны». Главное — она интегрирована в общий разброд. Порошенко, Яценюк, Турчинов, другие украинские лидеры не могут договориться. Оттого действия их резки и суетливы. Каждое новое заявление, каждое новое заседание Верховной рады, каждый новый указ правительства это подтверждают.
Именно с подобной разобщенностью связывались неуверенные, а подчас бездарные действия украинской армии в первые месяцы войны, когда сотнями единиц уничтожалась или захватывалась боевая техника, тысячами погибали солдаты. Петр Порошенко заявил о 1,3 тыс. убитых в зоне АТО. На самом деле надо считать без вести пропавших — их в разы, а может быть, и в десятки раз больше. Они — жертвы не только ополчения, но и своих же командиров, сдавших или ошибшихся.
Добавьте сюда нулевое матобеспечение, воровство, коррупцию в высшем военном руководстве. И получите представление о том инфернальном хаосе, который пытаются структурировать в украинскую армию.
«За четыре месяца службы я получил от родины одну пару носков», — говорит мне солдат. Его призвали из Сум и отправили убивать. Сейчас он в Киеве, в госпитале, где ему с трудом выбили место. Его друзья — те, кого также призвали, — либо откупились, либо дезертировали в Крым. «Нас предавали свои же офицеры», — рассказывает другой. Он записался на фронт добровольцем. И теперь ему, выражаясь старомодно, стыдно. Мало того, дома, на Украине, ему как добровольцу не положено никаких льгот.
Тем кощунственнее смотрятся слова Порошенко о том, что украинская армия научилась воевать. Ибо ее «учения» напоминают инквизиторское дознание. Когда ведьме привязывают камень на шею и бросают в воду: утонет — так и надо, выплывет — значит, ведьма, сжечь ее надо.
Тому, что Украина согласилась на мирные переговоры, способствовало не ее понимание ужаса бойни, а осознание собственной слабости. Ехать дальше дребезжащий, развалившийся катафалк АТО не мог. К тому же за ним, голося и рыдая, вышли те, кто потерял в донбасской бойне детей, отцов и мужей. Для продолжения войны — ополченцы в тот момент наступали — Украина исчерпала и материальный, и человеческий ресурс.
Перемирие было использовано Киевом как передышка, как время для восстановления, для перезагрузки. Военные заводы работали в две смены. Для обеспечения их новому правительству пришлось отказаться от выплаты социальных пособий и ввести специальный военный налог, взимаемый с каждого украинского гражданина. Киев готовился к войне, экономически, социально блокировав Донбасс.
18 января на площади Независимости Петр Порошенко пообещал не отдать «ни клочка украинской земли», «восстановить в Донбассе украинство». Сигнал дали. Украинская армия пошла в бой, перестроенная, укомплектованная.
С материальным снабжением помогли США, Канада, Австралия и другие дружественные западные страны, частично снабдившие летальным и нелетальным оружием. А для восполнения боевых рядов с 20 января президент объявил очередную волну мобилизации, по итогам которой должно быть призвано более 50 тыс. новобранцев. Те, кто не желает служить, должны либо нести уголовную ответственность, либо откупаться. О механизме откупа, в частности, заявил депутат от «Самопомощи», командир батальона «Донбасс» Семен Семенченко: «Мы не должны составлять конкуренцию военкоматам. Если плата государству будет выше, чем уровень взяток, мы будем просто плодить коррупцию. Другое дело, что должна быть дифференциация по районам: в деревнях — меньше, в городах — больше». Для улучшения же боевого духа, с которым в украинской армии были главные проблемы, в Верховной раде зарегистрирован проект закона № 1762 — топорное дублирование известного сталинского приказа № 227.
Столь радикальные меры украинского правительства логично рождают растущее сопротивление рядовых украинцев. Главное недовольство вызывает, конечно, мобилизация. Киев давит — страна отпружинивает. Последние опросы показывают, что только треть — показатели снизились — выступает за продолжение боевых действий в Донбассе. Жаль, что не проводились опросы относительно тех, кто готов принять личное непосредственное участие.
Да, украинцы, на которых каждый день оказывается колоссальное информационное давление, выступая за целостность государства, безусловно, поддерживают борьбу против террористов. Но ровно до тех пор, пока это не касается лично их. Воевать самому — этот тренд на Украине давно сгинул. Оттого Киеву вновь и вновь приходится собирать военный пазл, структурируя хаос.
Противостоит ему, по сути, такой же хаос: у ополчения нет единого командного центра, лидера, отдающего приказы и берущего ответственность на себя. Сегодня ополчение — это по большей части разрозненные, бесконтрольные формации со своими лидерами, установками и целями, которые во многом противоречат друг другу. Если что и объединяет их, склеивает в одно, то это борьба против общего врага — против сил АТО.
Ополчение, несмотря на решительные заявления ее лидеров, способно только держать оборону. Атака возможна лишь до тех пор, пока хватит ресурсов, а они напрямую зависят от России. Кремлю же расширение зоны конфликта не нужно. Поэтому все эти призывы «дойти до Киева» — не самоободрение даже, а вредоносные иллюзии и обман.
Украина же хоть и усилила накат, используя в том числе и авиацию, но так и не решила внутренних проблем. У Киева нет четкого понимания дальнейшего плана действий, несмотря на диктовку с Запада. К тому же возвращение Донбасса означает необходимость его восстановления в условиях жесточайшей партизанской войны. Для этого необходимы огромные финансовые затраты, а у украинского правительства недостаточно средств даже для своей территории. Обещанная же помощь с Запада остается в основном вербальной.
Потому единственный шанс Украины вернуть Донбасс — это не военный путь, а метод измора, блокады, когда республики уже не смогут функционировать сами. Для Новороссии же идеальным — и наименее кровавым — вариантом станет ее вступление, по крымскому сценарию, в состав Российской Федерации. Именно этого, а не народных республик изначально хотели большинство людей Донбасса. Однако Москва несколько раз подчеркивала то, что не видит Донбасс российским. Как, впрочем, — убийственная «вилка» — не видит его и украинским.
В результате Донбасс остается ничейной, пограничной территорией, буферной зоной, где сталкиваются друг с другом хаотические сущности, структурируясь и рассыпаясь, перетекая из одной формы в другую, чтобы в определенный момент взять передышку, определиться с целями и накопить силы. И оттого вся эта уродливая в своей ничейности донбасская бойня кровавым головастиком ползет в бесконечность.
http://izvestia.ru/news/582019#ixzz3PSi6Ipx6
Комментариев нет:
Отправить комментарий